«На восточной границе провинции сосредоточивались войска 3-го Белорусского фронта в составе 54 стрелковых дивизий, 2 танковых корпусов и 9 отдельных танковых соединений. Армии этого фронта должны были наступать на Кенигсберг, нанося главный удар севернее реки Писса, а затем севернее реки Прегель. В то же время 2-й Белорусский фронт под командованием Рокоссовского должен был примерно такими же силами начать наступление с плацдарма между Пултуском и Варшавой, ворваться в Восточную Пруссию с юга и отрезать ее от остальной части Германии ударами на Эльбинг и Торн»[102]
.Немецкое командование понимало, что правильным решением был бы постепенный и планомерный отход всей группы армий до Вислы, чтобы сохранить непрерывную линию фронта. Однако в своих приказах Гитлер диктовал совсем иное: держаться за каждую пядь земли. Что немцы и пытались делать.
Прорыв к Кенигсбергу
Борьба за Восточную Пруссию началась 13 января 1945 г. наступлением войск 3-го Белорусского фронта. На следующий день в наступление перешли главные силы 2-го Белорусского фронта.
Прорывать мощную оборону немцев пришлось в исключительно неблагоприятных погодных условиях: низкая облачность, снегопад, густые туманы практически сводили к минимуму перевес советских войск в авиации и артиллерии. Вся тяжесть боевых действий начального периода ложилась на пехоту.
После двухчасовой артиллерийской подготовки, в 11 часов утра войска первого эшелона ударной группировки 3-го Белорусского фронта поднялись в атаку. Первая траншея противника была взята коротким броском, однако во второй и третьей траншеях наступающие встретили упорное сопротивление. Немецкие войска вводили в бой свежие резервы, контратаковали, используя поддержку артиллерии и танков. К исходу первого дня советские войска на 30-км участке фронта продвинулись вперед всего на 2–7 км.
Первоначально командование немецкой 3-й танковой армии пыталось противостоять наступающим своими силами. Установив направление главного удара 3-го Белорусского фронта, оно начало переброску к участку прорыва своих резервов и войск с неатакованных участков обороны. 14 и 15 января немцы ввели в сражение две пехотных и одну танковую дивизии. Особенно борьба обострилась за мощные узлы обороны, «шверпункты», в районе города Пилькаллена и высоты севернее населенного пункта Каттенау. В борьбе за Каттенауские высоты особую активность проявила немецкая 5-я танковая дивизия. Борьба была ожесточенной. Немцы сообщают, что из 30 штурмовых орудий, участвовавших в бою за эти высоты, на поле боя остались догорать 12 боевых машин[103]
. Об участии в боях за этот населенный пункт основного резерва 3-й танковой армии сообщается в советской литературе[104].Только решительными действиями соединений 5-й и 28-й армий, поддержанных авиацией, артиллерией и танками, удалось окончательно взять высоты.
Не менее жестокие бои шли за город Пилькаллен, преграждавший пути наступления на Тильзит. Лишь 16 января 124-я стрелковая дивизия 94-го стрелкового корпуса 39-й армии смогла овладеть им[105]
. Бои за овладение городом оказались настолько разрушительными, что после войны было принято решение не восстанавливать его. Сегодня на месте города существует поселок Добровольск с самым крупным на востоке области мемориальным захоронением советских воинов. В 1999 г. в Добровольске было открыто кладбище и немецких солдат, погибших при обороне Пилькаллена.За три дня боев войска 3-го Белорусского фронта прорвали главную полосу обороны противника и вышли на рубеж Пилькаллен — Буджунен — Пусперн. Однако противник успел занять гумбенненский рубеж обороны, израсходовав, правда, при этом тактические резервы.
И все же продвижение советских войск было медленным. План операции не выполнялся. В сложившейся обстановке требовался мощный удар для прорыва ослабленной обороны противника. 16 января командующий фронтом ввел в сражение 2-й гвардейский танковый корпус в направлении на Краупишкен, одновременно приказав 2-й гвардейской армии сковать возможность противника к переброске резервов с Даркеменского направления, развивая удар южнее Гумбиннена.