Битва за Кёнигсберг. Восточно-Прусская кампания 1944–1945 гг.

Надо сказать, что идея непременного и быстрого взятия Кенигсберга постоянно присутствовала в планах командования 3-го Белорусского фронта. Идея была оправданной. Кенигсберг представлял собой не просто крупный северо-германский город, не просто военную крепость на балтийском побережье, но был политическим и стратегическим центром всей военной системы в Восточной Пруссии. Через Кенигсберг осуществлялось обеспечение восточно-прусской группировки продовольствием, боеприпасами, вооружением и необходимым имуществом. Здесь формировались немецкие резервы. По словам О. Ляша, «сохранение Кенигсберга было делом престижа Германии»[116]. Взятие этого города сразу же решало судьбу всей восточно-прусской группировки противника.

После выполнения ближайшей задачи фронта советские войска находились всего в пятидесяти километрах от этого города. Противник потерпел поражение на дальних подступах к Кенигсбергу. Казалось, что идея взятия города будет реализована в ближайшие дни. Собственно говоря, это и предусматривалось командованием фронта, ставившим новые задачи своим армиям. Как отмечал впоследствии К. Н. Галицкий, всех захватил «общий порыв, общее стремление скорее добить врага, с ходу взять Кенигсберг, выйти на Балтику»[117].

Действительность внесла свои коррективы в планы советского военного командования. Несмотря на то что вермахт находился в кризисной ситуации на всех фронтах, ему еще удавалось сосредоточить значительные усилия на удержании ситуации на отдельных направлениях. Английский историк Б. Лиддел Гарт в связи с этим писал:

«Закон о чрезмерной растянутости коммуникаций стал в конце концов действовать в пользу немцев, уменьшая давление русских… и увеличивая, таким образом, сопротивление смешанных сил, состоявших из регулярных войск и частей «фольксштурма», которые немцы направляли на удержание… рубежа»[118].

Одним из таких направлений и было восточно-прусское. Немецкое командование постоянно перебрасывало в район Кенигсберга значительные силы с юга, 22 января Гитлер утвердил перевод в Восточную Пруссию с мемельского плацдарма 28-го корпуса, в Кенигсберге и других районах провинции шло формирование батальонов фольксштурмовцев и новых подразделений и частей из остатков разгромленных дивизий на полях Восточной Пруссии. По данным, которые впоследствии привел О. Ляш, только в Кенигсберге через штаб по формированию войск прошло около 30 тыс. солдат[119].

Между тем войска 3-го Белорусского фронта оказались изрядно обескровленными в предыдущих боях, пополнение сил и средств шло незначительное, все же главным стратегическим направлением не без оснований считалось берлинское. Такими силами и в такой обстановке в кратчайшие сроки преодолеть 50 км сплошных укреплений и взять Кенигсберг было практически невозможно. Но ход военных действий на советско-германском фронте требовал быстрейшей ликвидации восточно-прусской группировки, насчитывавшей около тридцати вполне боеспособных дивизий. Наступление 3-го Белорусского фронта продолжилось…

Уже к исходу 25 января было сломлено сопротивление противника на укрепленных позициях по рекам Дейма и Алле (до Фридланда). Войска фронта продолжали продвижение к главному городу провинции. Немецкие историки в этом отношении были лаконичны: «Прорыв русских к Кенигсбергу удался»[120].

Также оценивал ситуацию и генерал И. Д. Черняховский, который поставил задачу 11-й гвардейской и 39-й армиям: 26 января овладеть Кенигсбергом! Эта задача стояла перед армиями и в последующие дни. Еще бы! Бои ведь шли уже в пригородах Кенигсберга: 13-й гвардейский стрелковый корпус, приданный на усиление 39-й армии, стремительным броском захватил Метгеттен, 89-я танковая бригада 1-го танкового корпуса под командованием полковника А. И. Соммера с боем взяла пригород Кенигсберга Зидлунг, 11-я гвардейская армия овладела фортом № 9 «Понарт»[121]. Однако немцы резко усилили сопротивление, а сил у советских войск на выполнение поставленной задачи явно не хватало.

Но наступление продолжалось. Да, Кенигсберг взять не удалось. Но в то же время войска фронта продолжали успешное наступление на других направлениях. В последних числах января 43-я армия передовыми частями вышла к внешнему оборонительному обводу Кенигсберга с севера, одновременно выдвинувшись на линию Кранц — Видиттен, достигнув побережья залива Фришес-Хафф западнее Кенигсберга. Выход советских войск к заливу отсекал земландскую группировку от кенигсбергской и лишал гарнизон Кенигсберга сухопутной связи с Пиллау. 4 февраля войска 43-й армии взяли г. Кранц и вышли к Балтийскому морю[122].