Битва за Лукоморье. Книга 3

Что-то не так, усталость эта непростая… Наверняка связана с загадочным талисманом. Он что, отравляет? Голову морочит? Сил лишает?.. Царевна положила ладонь на кошель, куда сунула добытую диковинку. Кажется, или кошель холодный, как лед? Неважно. Надо идти вперед. Из владений болотного царя они уже выбрались, осталось всего-ничего – до дома добраться…

Кровь словно закипает, колет иголками – тело чародейки распознает угрозу, оно хочет использовать волшбу, чтобы противодействовать чужим вредоносным заклятьям, но нельзя. Нельзя! Все оставшиеся силы уходят на то, чтобы унять самочинно вскипающую внутри волну магии. И зачем матери такой талисман сильный да опасный? Даже, наверное, смертельно опасный… Ничего, Василиса справится… надо просто ноги переставлять, одну за другой, одну за другой, одну за другой… Это несложно… но сначала все же отдохнуть, набраться сил…

Коленки подогнулись сами собой, и царевна мягко сползла на моховую подстилку. Да, вот так… в темноте… уютно… спокойно…

Очнулась она от назойливого писка над ухом:

– Тетя Вася! Тетенька Васенька! Слышь! Не умирай, пожалуйста!

Туман перед глазами рассеивается, не совсем, но все же. Что ж такое, даже головы толком не поднять? Кулон-стрела тяжестью налился, давит, мешает дышать… Попытавшись подняться, Василиса тут же со стоном откинулась назад. Тело отказывалось повиноваться, голова ужасно кружилась.

– Я не умираю, – попыталась улыбнуться царевна, но у нее не вышло.

А точно ли она не умирает?..

– Напугала ты нас, – перед глазами мелькнуло расплывчатое лицо Шурыша. – Опамятовалась? Поесть-попить тебе, видать, надо.

Василиса брезгливо искривила губы. О еде даже думать не хотелось. Хотелось спать. Да, надо набраться сил. И донести талисман… Еды не надо. Надо отдохнуть.

– Ладно, не хочешь есть, не ешь, – смирился лозовик. – Но, ятрышная сила, что с тобой такое? Ума не приложу…

– Талисман, – прошептала Василиса. – Тяжелый он, сил лишает…

Глаз Шурыша, казалось, стал еще больше.

– Так выбрось эту дрянь в трясину! – всплеснул руками лозовик. – Тебе что, жить надоело?

– Не надоело, – едва улыбнулась Василиса. Веки слипались… как же тяжело их поднимать… – Донести надо… Матушке отдать. Шкатулка для него была… в воду канула…

– Какая-такая шкатулка?

– В нее талисман велели спрятать… а я потеряла… бестолочь… так мне мама и скажет…

– Шкатулка! Точно! – пискнул кто-то из лозничков, а кто – не ясно. – Это когда тетя Вася нас спасала!

Пострелята листоухие… Не видно их, а голову поворачивать – нет сил… Василиса попыталась проморгаться. Да, вот же они, сгрудились вокруг деда…

– Точно-точно, в воду она упала!

– Рядом с Ражитопом безмозглым! Я все видел!

– Дело дрянь, – признал Шурыш в ответ на вопросительно-испуганные взгляды внучат. – В талисмане этом волшба сильная, нам не по зубам. Слышь, Василиса, ты же сама чародейка, так исцели себя!

Отвечать и объяснять не было сил, но царевна все же хрипло прошептала:

– Нельзя. Волшбу использовать нельзя… Надо… добыть вещицу…

– Так добыли уже! Теперь-то отчего нельзя-то, ятрыш-кукиш? Можно уже! Давай, исцеляйся, упрямица, чтоб тебя!

Да, точно, добыли. Но талисман надо донести, не используя волшбу… Кажется, таковы условия…

– Нельзя, – твердо повторила Василиса, прикрывая глаза.

– Эй-эй, ты не засыпай, слышишь?

Слышит. Она все слышит, но хочет спать… Солнышко греет неподъемные веки, а голоса доносятся как будто издалека.

– Дедушка, что же делать? – пищит Ясочка.

– Надо ее срочно к Юге. Только она помочь сможет, сильнее чародейки на болотах нету. Только далеко, не успеем. Эх, где этот аист, когда нужен, послали бы его…

– Я побегу! Приведу помощь! – это Листик или Чубчик? Какая разница…

– Побежишь ты, как же. Набегались уже, теперь расхлебываем!

Зачем они ругаются?

– Не надо… – прошептала Василиса. – Я только посплю… и пойдем дальше…

– Разберемся, – пробурчал из темноты Шурыш. – Вот, что царевна, давай-ка сплету я тебе сейчас ложе, отлежишься – к утру, авось, полегчает. А вы, пострелята, ну-ка сюда идите, поговорим!

О чем они говорили, Василиса не слышала, не дождалась и обещанного ложа – уронила голову на грудь и мгновенно уснула.

Ее мучили кошмары. Вот они идут с Желаном рука об руку, разговаривают, смеются. Внезапно земля под мужем разверзается, и он соскальзывает в темное круглое отверстие с яркими фиолетовыми всполохами по краям. Василиса пытается ухватить, удержать любимого, тщетно, Желан канул в бездну. Вот здесь, на глазах… За ним бы! Но провал тоже исчез… и вновь вокруг ровное поле, она стоит одна-одинешенька, сжимая в сведенных судорогой пальцах лоскут от сермяжной богатырской рубахи.

Царевна вздохнула, всхлипнула, крепче сжала в руке нечто… поднесла к глазам. Это был край ее же собственного плаща, которым дед Шурыш бережно укрыл спящую. Старый лозовик оказался тут же:

– Оклемалась маленько? Вот и ладно, вот и хорошо. Идти сможешь?

Идти? И рукой-то пошевелить сложно… Хотя… Василиса поднесла ладонь к глазам, поморгала. Зрение – ясное, усталость по-прежнему сковывает все тело, но стало явно лучше. Она потрясла головой, потерла виски.