Битва за настоящую разумность

Я выхожу, смотрю по сторонам. Людей-пешеходов нигде не видно, впереди стоит дорожный указатель с надписью «р. Кризис». Я подхожу к щиту с надписью, и вижу, что сразу за ним дорога резко обрывается чёрным провалом. Я смотрю вниз- и не вижу ничего, кроме черноты. В черноте нет никаких различимых деталей, и тем не менее ощущается движение – как бы течение. Я смотрю вперед, и вижу, как сразу за широким черным провалом дорога продолжается, проходя через арку, обозначающую въезд в город, весь лучащийся, с феерическими зданиями и башнями, утопающий в зелени деревьев, вижу голубое небо, по которому плывут легкие желтоватые облака. Город выглядит совсем нереалистичной картинкой, фантазией-мечтой неведомого художника.

Я смотрю вдоль обрыва вправо, и вижу, что рядом с дорогой, по эту сторону, на самом краешке, примыкая одной стеной к самому провалу, как крепость на утёсе, стоит параллелепипед ничем не примечательного современного здания, которое, в отличие от города на другом берегу, внушительно и вполне реалистично. На сером бетонном фасаде огромными чёрными буквами написано «Институт мостостроения». Я захожу в здание, из просторного холла ведет одна дверь с табличкой «Директор института Кнышев Фёдор Александрович». Я по-хозяйски захожу в дверь, и попадаю в просторный кабинет с большим столом для совещаний, на стульях сидят люди- мои сотрудники, и в дальнем торце стола стоит большое пустое кресло. Я сажусь в него и говорю:

– Начнем. Слово генеральному инженеру проекта Александру.

Александр встаёт на стуле, причем зеленая у него только половина шевелюры, ближняя ко мне, и говорит:

– Вы знаете, что к нам приближаются пешеходы в мир светлого будущего. Перед нашим институтом поставлена задача обеспечить переправу для той части пешеходов, которые не могут выдержать соприкосновение с потоком черноты, текущем по реке кризиса, и переплыть реку. Вы знаете, что мы не смогли укрепить ни одной опоры на дне потока черноты, даже не знаем, есть ли там какое-нибудь дно, а расстояние между берегами слишком велико, чтобы можно было построить мост обычной конструкции без промежуточных опор. Изрядная часть попыток построить мост была отвергнута еще на стадии проектирования, остальное, что мы попытались воплотить, рухнуло в черноту на разных этапах строительства. Понтонную переправу и паром также пришлось отвергнуть, потому что всё неживое, независимо от удельного веса, мгновенно тонет в черноте.

Единственный выход, который я могу предложить нашему собранию, состоит в мозгоулучшателе последней модели, который позволит всем пешеходам самим переплыть реку прямо по черноте. Однако мозгоулучшатель не может повлиять на мозги, зараженные вирусом саморазрушения, и для этой, большей части людей поток черноты все ещё является непреодолимым, более того, гибельным препятствием, в котором их личности растворяются и они тонут.

К сожалению, а может, к счастью, директор нашего института тоже заражен, и суть моего последнего отчаянного проекта состояла в нахождении вакцины и проверке ее на нашем директоре. Сначала мы искали вещество, при взаимодействии с которым вирус саморазрушается схлопыванием внутрь себя, не затрагивая мозги вирусоносителя. Однако, после многих безуспешных попыток, нам удалось теоретически доказать, что такое вещество не может существовать, потому что оно должно одновременно иметь прямо противоположные, несовместимые свойства.

Но мы не теряли надежды, расширили диапазон поисков по разным направлениям, продолжали испытания самых различных вариантов, и кое-что обнаружили. Я предполагаю, что нужное вещество у нас только что появилось, хоть это и не вакцина. Вчера вечером в лаборатории биологического отдела нам удалось завершить специальный дистиллятор для черноты из реки кризис, и получить перегонкой черноты удивительное вещество, которое, не влияя на сам вирус, делает его видимым, превращая маску на заражённой части мозга вирусоносителя в жидкость, очень похожую на черноту реки. Если это вещество ввести всем путникам заблаговременно, то к моменту прихода сюда, после того как исчезнут маски, вирусоносители сами всё увидят и с радостью избавятся от зараженного мозгового вещества, а вместо него естественным путём взамен поражённого вирусом вырастет достаточное количество нормального мозгового вещества. Тогда, при подходе путников к реке, у них окажется достаточно собственного свободного разума для успешного применения мозгоулучшателя в режиме массового ненаправленного мозгоулучшения. Путники приближаются, и вот-вот достигнут временной отметки, после которой применять лекарство будет поздно. Другого решения сейчас нет.

– Ну так давайте немедленно начнём вакцинацию!