Битва за Православие

Итак, характеризуя мусульманство, можно было бы ограничиться сказанным по поводу иудаизма. Но чтобы подтвердить, что речь идёт не просто о некоем своеобычном мнении автора, приведём примеры высказываний об исламе Святых отцов, просиявших святостью жизни и просвещённых Духом Святым. Ведь в отличие от них, мы, грешные и непросвещённые, можем дать возможность какому-нибудь страстному помыслу незаметно проникнуть к нам в душу. Обращение к Святым отцам представляется необходимым и по причине того, что, как утверждают многие экуменисты, межрелигиозные встречи и диалоги не являются чем-то новым в жизни Церкви. Новые «отцы» всемирной религии и синкретической «уравниловки» указывают на Святых; беседовавших с представителями ислама, и считают себя чуть ли не продолжателями их дела. Лучше бы они говорили явную ложь, чем полуправду, потому что ложь легко заметить, а искажённая, усечённая истина сбивает с толку и вводит в заблуждение. Да, действительно некоторые Святые встречались с мусульманами и беседовали с ними. Но эти встречи не имели ничего общего с тем, что происходит сегодня. Святые мужи участвовали в них при совершенно иных обстоятельствах и с иными намерениями. Они были, как правило, вынужденными, инициировались захватчиками-мусульманами, происходили в условиях изгнания или плена. Кроме того, их целью было не мирское сближение и достижение мира, а евангельское свидетельство, почему и заканчивались они часто мученичеством, порождали Новомучеников и благовестников Христовых, а не кочующих по всевозможным совещаниям профессиональных экуменистов и составителей синкретических текстов.

4. Диалог Святых отцов и новомучеников с исламом

а) Святой Максим Исповедник

Первым из Святых, вступивших в диалог с исламом, был преподобный Максим Исповедник109 — современник возникновения ислама и его распространения Магометом. Византия, возглавляемая в то время императором Ираклием, была всецело занята войнами с Персией и недооценила новую опасность со стороны арабов, объединявшихся под знамёнами нового вождя и новой религии. То же самое произошло и с персами. И ромеи, и персы ослабели во взаимных столкновениях и не смогли противостать агрессивному натиску новопросвещённых арабов, побуждаемых на войну с неверными новым пророком, по поводу которого у исследователей возникало законное недоумение: пророк он или диктатор, религиозный или военный лидер? Положение осложнялось недоброжелательностью местных христианских общин по отношению к Византии по причине христологических споров ввиду того, что в восточных епархиях (в Сирии, Палестине и Египте) получили широкое распространение монофизитство110 и монофелитство111. Усилия императоров объединить христиан не принесли результатов, и местные общины смотрели на ислам как на возможность освободиться от власти Византии. Впоследствии им, впрочем, пришлось дорого заплатить за эту ошибку.

Святой Максим — до воцарения Ираклия византийский вельможа, а после принятия монашества — активнейший борец с монофелитством, спостриженник и друг Иерусалимского Патриарха Софрония, патриаршество которого ознаменовалось захватом Иерусалима халифом Омаром (673 г.), — прекрасно разбирался в сложившейся ситуации, ибо самолично объездил все восточные страны, пока через африканский континент не добрался до Рима, где в 649 г. выступил главным обвинителем монофелитов на Латеранском соборе. В одном из своих посланий — «Письмо к Иллюстрию Петру»112, — именуемом догматическим, поскольку в нём разъясняется отличие терминов православной христологии от соответствующих понятий в учении Севира113, он призывает к твёрдому стоянию в Православии, чтобы, имея Бога своим поборником, Империя избежала такой новой опасности, как ислам, учению и деяниям которого преподобный Максим даёт трезвую и справедливую оценку.