Битва за Родину (СИ)

— Затем, что это только начало, — устало пояснил Зорин. — Много ещё предстоит сделать. Таких сволочей как этот Горбачев хватает. И чтобы бороться с ними, нужен ресурс, которого у нас нет. Хорошо, что чудом нашли средства на эту поездку. А сколько их ещё впереди. Так что не истери. Не для себя, для дела взяли. Пойми простую вещь, против нас играют без правил. Эти уроды способны на любую подлость. У подонков нет никаких моральных ограничений и душевных терзаний. Если понадобится, они обманут, оболгут тебя, подставят или даже убьют без малейшего сожаления. А порядочный человек всегда скован нормами морали и правилами приличия. Поэтому и изначально проигрывает подонкам и негодяям. И чтобы победить, ему нужно задействовать любую возможность.

— Тоже стать, в некотором смысле подонком? — невинно спрашивает Мальцев.

— Ни в коем случае, — твердо отвечает наставник, деля вид, что не заметил подколку, — просто использовать любой нормальный шанс для выигрыша, может быть на грани приличия и порядочности, но воспользоваться им. Разумеется, я не говорю, о подлых поступках и других гадостях. Всегда нужно оставаться человеком, а не скотиной. Но стать более гибким и воспользоваться всеми имеющимися ресурсами и возможностями необходимо. Вопросы ещё есть?

— Нет, — выдохнул здоровяк, — Я всё понимаю. Но все равно как-то не по себе. Взяли эти вонючие бабки, как грабители какие-то.

— Ничего, — ласково глянул на него наставник, — Ты со временем избавишься от иллюзий, высокоморальный наш. Или жизнь тебя избавит. Это не кино, где благородный герой побеждает злодея в честном бою, защищая честь прекрасной дамы. Чаще всего в такой ситуации негодяй ударит сзади или исподтишка и выиграет сражение, пока оно не началось. Или отметелит дурня вместе со своими дружками. А прекрасную даму изнасилует в кустах, смеясь над слабоумным, надеявшимся на честный бой.

И чтобы такого не произошло, бить надо самому, неожиданно и первым. Иначе последствия будут трагичны. Это я тебе образно всё разжевал. Как очень маленькому и глупому ребенку.

— Да понял я всё, — буркнул красный как рак Серега. — Извините, переборщил немного.

— Вот и хорошо, что понял, — одобрил Зорин, бдительно следя за дорогой.

— Игорь Семенович, а много денег взяли? — с любопытством смотрю на наставника.

— Нормально, — усмехнулся сэнсей, — 50 тысяч у Микеладзе забрали. Он их все равно для выдачи вору приготовил «на общак». И двадцать две — у этого блатного Сухумского в машине нашли. Тысячу Сергей, тьфу, Андрей Иванович, сразу оперативнику отдал. Он, как и Звягинцев, должен завтра заявление на отпуск подать по «личным обстоятельствам» и уехать из города на некоторое время, пока мы вместе с людьми Щелокова не добьем Горбачева окончательно.

— С цеховиком, я так понял, договорились?

— Конечно. Он на всё готов ради сына. Освободить его нельзя, после такого преступления. Но вот дать срок по минимуму, а потом перевести на «химию» за хорошее поведение, вполне можно. Пришлось обещать, что сделаем всё возможное для сына и его прикроем от прокуратуры, если даст показания на Горбачева. Он теперь никуда не соскочит. Подписал бумагу о добровольном сотрудничестве. Для Николая Анисимовича и верхушки из МВД уничтожить Горбачева очень важно. А показания Микеладзе — сильный козырь в выстроенной схеме доказательств злоупотреблений секретаря крайкома. Поэтому, я думаю, они на такое пойдут, как разумные люди.

— Этот толстый сразу согласился сотрудничать? — спросил Мальцев.

— Нет, — усмехнулся Зорин, — сначала перепугался очень. Представь себя на его месте. Двое крепких мужиков нейтрализуют охрану и собаку, вламываются в спальню с оружием. Как тут не перепугаться? Мы его и девку связали и растащили по разным комнатам. Потом Микеладзе освободили, конечно. А когда зашел Проценко, он немного пришел в себя. Понял, что мы не бандиты, и его валить никто не будет.

— И что сразу после этого, начал выкладывать компромат на Горбачева? А его не смутил ваш способ проникновения в дом? — ухмыльнулся я.