Битва за Родину (СИ)

— Потому, что не получится. Как сдать? Светиться нам однозначно нельзя. Особенно после дел в Ставрополе. Да и объяснить невозможно, откуда я это все знаю. Анонимку отправить или позвонить, не называя своего имени? Сочтут грязным наветом. Ведь Сливко, заслуженный учитель РСФСР, уважаемый гражданин и гордость города. Ему покровительствуют руководители Невинномысска. Особенно третий секретарь горкома партии Костина. Она чуть не молится на «талантливого педагога и отличного детского руководителя». В 85 году, узнав правду о своем протеже, после его ареста, она покончит с собой. А начальник милиции 10 лет, ничего не делавший для поимки маньяка, будет снят с должности.

На данном этапе, лично мы можем остановить Сливко одним способом — убить его.

— Хорошо, допустим, — говорит Зорин, — Ты знаешь, как его поймать?

— Знаю. Он до позднего вечера сидит в своем клубе «Чергид». Клуб находится в центре города в помещении на первом этаже. Адрес я знаю.

— Не хочется решать всё такими методами, — задумчиво протягивает Игорь Семенович, — Не потому, что мне жалко эту тварь. Нет. Я бы сам бы его порезал на куски, и не поморщился. А потому, что мы вынуждены преступать закон, чтобы наказать это животное. Но раз ты говоришь, что другого выхода нет, значит, придется валить урода.

* * *

— Дядя Толя, я дверь прикрываю, как вы просили, до свидания, — возбужденно кричит в темный зев коридора мальчик лет 12-ти. Хлопает зеленая дверь. А пацан бодрым шагом уходит прочь.

— Игорь Семенович, уже половина девятого. Этот малец точно последним был, — говорю Зорину. Мы с наставником сидим на скамеечке метрах в пятидесяти от входа.

— Я сейчас первый пойду, если никого кроме Сливко в клубе нет, грохну урода.

— А почему ты? — возмущается наставник, — Давай я схожу.

— Мы же уже с вами много раз говорили, — терпеливо отвечаю Зорину, — Я по возрасту больше подхожу в члены клуба. Взрослый мужик вызовет подозрение. А так, зашел записаться в клуб, если что. И никаких особых вопросов. И вообще, я сам всё сделаю. Вы меня здесь подождите и подстрахуйте на всякий случай.

— Нет, — рычит сэнсей, — Я должен всё это увидеть своими глазами. И не вздумай спорить.

— Хорошо, не буду, — я тяжело вздыхаю, — Тогда я захожу, а вы будьте поблизости. Если маньяк один, я его вырубаю и зову вас.

— Перчатки не забыл? — уточняет наставник.

— Нет, — хлопаю себя по карману, где лежат тонкие нитяные перчатки, купленные ещё в Ставрополе, в магазине садового инвентаря.

— А веревку?

— В кармане.

— Принимается, действуй, — кивает сэнсей.

Через пять минут я уже возле зеленого входа в клуб. Аккуратно открываю дверь, стараясь не шуметь. Передвигаюсь мягкими шагами, на носках. Поворачиваю в коридор. Вижу курчавую шевелюру и крепкую спину маньяка у раскрытой двери «Щитовой». Сливко что-то рассматривает.

«Совсем страх скотина потерял. Даже дверь не закрыл на ключ», — отмечаю про себя. Делаю шаг, другой. Маньяк что-то чувствует и начинает оборачиваться. Рву к нему со всех ног. Сливко видит меня и после секундной растерянности, злобно скалится. Он наклоняется, рука смыкается на рукояти черного туристического топорика, лежащего в «Щитовой», но я уже рядом. Коротко и резко бью кроссовком по мощной челюсти урода. Сливко сносит на пол. Топор лязгает, выпадая из разжавшейся руки. Я добавляю ему ногой в голову для гарантии так, что ублюдок подлетает вверх и замирает на полу в глубоком нокауте.

Надеваю перчатки, быстро достаю веревку, спутываю руки и ноги бессознательного маньяка. Затыкаю ему рот комком из пионерской рубашки.

Затем бегу к двери и чуть приоткрываю её. Через несколько секунд в помещение вваливается Зорин.

— Всё чисто, клиент упакован, — отвечаю на его вопросительный взгляд.

Зорин проходит в коридор. Лязгает закрываемая дверь, с клацаньем поворачиваю ручку замка, загоняя железный «язычок» в паз. А в коридоре слышится мычание и звук ударов. Наставник с остервенением пинает урода, держа в руках пачку фотографий. Сливко мычит с ужасом, глядя на Зорина, старается закрыться руками и отползти.

Подхожу и заглядываю в развернутые «веером» фотографии. На них, отрезанная детская голова, повешенный в лесу ребенок, тело без руки и ног, лицо задушенного мальчика.

— Вот ведь сволочь, а, — хрипит Зорин, — я ещё сомневался. Думал, может ты ошибся, или преувеличил. А теперь вижу, наоборот, преуменьшил. Таких тварей надо уничтожать. Без суда и следствия.

Наставник с носка бьет Сливко по ребрам. Маньяк закатывает глаза, дергается и сворачивается клубочком.

— Хватит, Игорь Семенович, — останавливаю наставника, — У нас мало времени. Давайте приступать к делу.

Поворачиваюсь к Сливко. И широко улыбаюсь так, что кудрявая сволочь судорожно дрыгает и скребет по полу ногами, стремясь отползти от меня подальше.

— Любишь, значит, эксперименты над детишками проводить? Мучить и вешать подростков? Расчленять их? Теперь твоя очередь. Сейчас мы над тобой эксперимент проведем….