Битва

Я просматриваю компакт-диски, как старикашка библиотекарь, длинными ногтями листающий картотеку. А вот и он, в самом дальнем углу ящичка, зарегистрированный сразу после «Джизус редкэп». Отис Реддинг, наиболее полная коллекция. Я вытаскиваю его, срываю целлофановую обертку, хватаю диск… ничего. Вдруг, под кучкой компакт-дисков, вижу круглую тень на ящичке, отделанном пластиком «формайка». Это отверстие диаметром в два дюйма, и там внутри находится какой-то предмет, испускающий едва заметное мерцание. Я засовываю в отверстие пальцы и тащу на себя панель. Все сотрясается, повсюду летают компакт-диски, я больно ударяюсь голенью, когда дерево неожиданно поддается. Слышится треск и грохот отваливающегося пластика. Ошеломленная любительница корейских прелестей на другой стороне витрины кричит и показывает в меня пальцем:

— О боже, это она, та самая!

Да, это я. Пирамидальная витрина раскрывается. Внизу я вижу его, укрытого почище какого-нибудь археологического сокровища. Сначала руль, затем блестящее крыло, затем…

— Тащи, Сук Хи! Тащи сильнее!

— О да, — сказала Сук Хи, потирая голову. — Что-то припоминаю.

Из-под раздела «Блюзовой музыки» мы вытаскиваем огромный, сияющий «Харлей-Дэвидсон», по крылу бегут слова: «Тень знает».

СО 2

— Вы не можете его забрать, — тихо промолвил Менискус. Он незаметно смешался с толпой полицейских, служащих и почетных гостей, с закрытым капюшоном лицом, чуть приволакивая ногу, потому что, в конце концов, он недавно разбился в гоночной машине. Даже когда Менискус заговорил, они не обратили бы на него никакого внимания, если бы его голос не казался необыкновенно низким, к тому же он откинул с лица капюшон, когда заговорил. Облачко лазурного дыма взмыло вверх.

Доктор Бальдино увидела и побледнела.

— Гм, думаю, лучше нам обращаться вот с этим парнем крайне осторожно, — сказала она остальным. — Он высокорадиоактивный.

Менискус определил крошечную старушку как возможного лидера. Она посмотрела на доктора Бальдино и сказала:

— О какой радиоактивности может идти речь, если он прошел детекторы?

— Шарлотта, нет еще в мире таких детекторов, которые могли бы определить, что он несет в себе. Мать честная, просто взгляните на него, неужто не видите, насколько он опасен?

— Он всего лишь дым пускает, — сказала Шарлотта.

— Я опасен, — ответил Менискус. — Все эти мужчины заразятся моими вирусами. Вас беспокоила бомба, которую якобы установила «Рыба на велосипеде»? Что ж, я и есть эта бомба. Так что давайте-ка все назад и делайте, что я вам скажу, тогда для вас, возможно, все закончится более или менее хорошо. — Ух ты, как весело изображать из себя Сияющего.

Одна из охранниц просканировала Менискуса на расстоянии и раскрыла рот от удивления.

— Точно, это Y-чума. Хотя раньше в такой форме нам не встречалась.

— Мои вирусы не убивают, а изменяют. Но чтобы выжить во время трансформации, надо знать, что делать, а ни один из присутствующих здесь мужчин не имеет об этом ни малейшего представления.

— Менискус! — закричала доктор Бальдино. — Давай будем разумными. Давай сначала поговорим.

— Пусть отпустят Карреру.

— Шарлотта, отпустите его, — попросила доктор Бальдино. — Вам больше стоит побеспокоиться из-за того синего парня.

Шарлотта сказала:

— Отведите обоих в изолированное помещение и глаз с них не сводите. Я подойду чуть позже.

— Я-то пойду в изолированное помещение, если уж вы того хотите, но мои вирусы не пойдут, — сказал Менискус. Теперь дым вокруг него уже клубился нешуточно. — Я повторяю: отпустите Карреру, мы все мирно и спокойно разойдемся, без лишних конфликтов.

Шарлотта даже не слушала его. Сотрудники службы безопасности стали придвигаться к Менискусу.

— Этого нельзя допустить! — закричала доктор Бальдино, бросившись наперерез охранницам. — Б-ка, ваши действия приведут к плачевному результату. Эти вирусы ждали своего шанса миллионы лет. Они собираются захватить власть над человеческим сознанием. Нам придется делать то, что они нам велят!

— Знаете, вы заговорили, как Берни Тактаров, — сказала б-ка. — Вот почему нам пришлось его убрать. Он утратил чувство меры.

Она взмахом руки велела страже продолжать, но закрыть рот доктору Бальдино оказалось делом непростым.

— Неужели вы не видите, что творите? Этот парень собирается уничтожить остатки мужского вида. Он собирается заразить их вирусами, которые по сути своей не что иное, как разновидность Y-чумы. То, что осталось от мужского пола, совершенно никуда не годится. Скоро мы все станем на одно лицо, никаких различий. Мы только и сможем, что вынашивать собственных клонов или заниматься сплайсингом яйцеклеток! Нам придется тратить целые состояния, чтобы сделать себе дочерей. Мы окажемся беспомощными перед микропаразитами.

— Моя чума не убивает, — сказал Менискус. — Она просто не делает мужчин женоподобными.

— Но она превращает мужчин в фермы по выращиванию вирусов!

— Это вы превратили мужчин в фермы. Я же могу дать вашим детям полный контроль над телом.

Б-ка сказала:

— Что ж, вот и договорились. А второго оставим на разведение. Теперь все счастливы.