Битвы, изменившие историю

Таков был военно-исторический фон, на котором состоялся следующий акт. Политический фон частично определялся тем, что, добившись желаемого, Фридрих стал противником войны: «Надо покончить с ней, как врач вылечивает лихорадку». Но с имперской стороны теперь выступал граф Венцель Антон фон Кауниц, советник Марии-Терезии. Она не слишком охотно согласилась принять Баварию в качестве компенсации за потерянную Силезию, но мир, которым закончилась всеобщая война, не дал ей ни того ни другого. Мария-Терезия затаила неутолимую злобу на разбойника, отнявшего у нее целую провинцию.

Венцель Антон (который упражнялся в верховой езде в закрытом зале, боясь свежего воздуха, и держал дюжину котят, которых сменял, как только они вырастали) эксплуатировал ее злость и делал это во имя равновесия сил. Он утверждал, что присутствие новой могущественной силы в северной Германии (едва ли кто сомневался в новоявленном могуществе Пруссии, учитывая ее армии и приобретенные территории) лишило Австрию свободы действий и места в Европе, которое ей надлежало занимать. Чтобы Австрия смогла возродиться, чтобы французское влияние, господствовавшее в Европе с подачи Фридриха, было ослаблено, Пруссию необходимо раздавить. Австрия традиционно поддерживала связи с морскими державами – Англией и Голландией, но безнадежно было ждать, что эти протестантские страны поддержат выпад против протестантской Пруссии. Поэтому политический курс Австрии был направлен на заключение альянса с Францией и Россией, причем с первой можно было расплатиться землями в Италии и Нидерландах, а со второй – землями в Восточной Пруссии, поскольку ни одно из этих владений не являлось частью империи.

Такими доводами Кауниц убеждал императрицу. Договориться с Россией было нетрудно, ибо в России никогда не утихали честолюбивые стремления; кроме того, русская императрица Елизавета питала к Фридриху глубокую личную неприязнь. Франция и государства помельче – Швеция и Саксония – потребовали усилий, но Кауниц обладал невероятными дипломатическими талантами, и у него для каждого находился подарок. К тому же ему помогало внутреннее убеждение, внушенное им императрице, что экспансия прусского государства нарушила сложившееся равновесие сил. Если не пресечь поползновения пруссаков, то под угрозой окажутся все. Франция подписалась под проектом; тогда Англия незамедлительно объединилась с Фридрихом: морская держава дает деньги, а прусские войска защищают Ганновер от имени короля Георга.

Таковы были причины Семилетней войны, первой поистине мировой войны, которая имела далеко идущие последствия, хотя ее значение скрыто более поздними баталиями.

Активные военные действия были открыты в августе 1756 года, когда Фридрих вторгся в Саксонию без объявления войны, занял Дрезден и изолировал саксонскую армию в укрепленном лагере в Пирне. Король располагал превосходной шпионской сетью; в саксонской имперской канцелярии у него был агент по имени Менцель, который был случайно раскрыт и провел остаток жизни – восемнадцать лет – в тюрьме, отращивая длиннющую бороду. Добытые Менцелем бумаги Фридрих обнародовал, оправдывая ими агрессию против Саксонии. Нельзя сказать, что это принесло ему большую пользу. Находчивый Кауниц тут же созвал имперский сейм и убедил мелкие княжества отправить контингенты своих войск в объединенную армию империи, которая увеличилась до полумиллиона человек, слившихся ради уничтожения Пруссии.

Агрессия Фридриха достигла своей первой цели. Саксония была разгромлена, а те из ее солдат, кому удалось выжить, получили право выбора: отныне служить Фридриху или отправиться в тюрьму. Фридрих во второй раз вторгся в Богемию, выиграл битву у стен Праги, установил блокаду города и продолжал двигаться на юг, пока 18 июня 1757 года в Кельне не столкнулся с силами, вдвое превосходящими по размеру его армию, под командованием маршала Леопольда Иосифа Дауна.