Битвы владетелей

– Я просто хочу отсюда выбраться, – с горечью произнесла она. – Я уже устала.

– Только не вздумай отказываться от владения, – предостерег я ее.

– Почему? Думаешь, не примут отказ?

– Конечно, примут. А потом выставят тебя на торги, как обычную рабыню. И тебе повезет, если тебя купит нормальный владетель.

– То есть как это, выставят на торги? – не поняла Маша.

– В прямом смысле. Что тебе тут не понятно?

– Я не понимаю, нельзя же выставить владетеля на продажу, как обыкновенного персонажа.

– Можно, - я наклонился к ней и тихонько заговорил. - Если ты отказываешься от владения, то перестаешь быть владетелем. И возникает вопрос, что с тобой делать? Возвращать тебя обратно никто не будет, иначе теряется смысл игры. Просто убить почему-то нельзя. Не спрашивай, почему, я не знаю? Остается только сделать из тебя обычного персонажа и продать на рынке невольников, - я принял обычную позу и как бы невзначай добавил. - Правда, ты останешься бессмертной и дальше. А по поводу брака, подойди к Цезарю. Если тебе пришла такая мысль в голову значит, она может придти еще кому-нибудь. И этот кто-то может оказаться быстрее тебя.

– А если он откажет?

– Так не убьет же. Будет время подумать над другим избранником.

– Спасибо, Генрих, – Маша погладила меня по руке, чмокнула в щечку и пошла искать Цезаря, а я направился перекусить. На это раз я взял только салат из зелени, маленький кусочек мяса и стакан вина. Я хотел просто перекусить и подумать наедине с самим собой, хотя подумать мне не дали. Не успел я сесть за столик и начать наслаждаться мясом, как рядом сел Цезарь.

– Александр, – представился он. Я кивнул и тщательно дожевал кусочек.

– Генрих. Хотя, думаю, что представляться не нужно было. Я известная личность. И тебя тоже знаю. С чем пожаловал?

– Не хами, Генрих. Я пока еще самый сильный владетель.

Сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. У меня челюсть от изумления не упала на стол только потому, что уже была открыта – готовилась принять кусочек мяса.

– У тебя самое большое население, это верно, - сказал я, придя в себя. - Но кто тебе сказал, что ты самый сильный? – теперь настал черед удивиться Цезарю.

– Ого, кажется, я знаю, кто будет моей первой целью.

– Ты зачем ко мне подсел? Поставить меня в известность о своей первой цели? – пока население не достигло отметки в пару тысяч, Александр, он же Цезарь, может разбрасываться угрозами сколько пожелает. А война все расставит по своим местам. И картечь. Я чуть наклонился к нему и злобно зашептал. – А я тебе сейчас еб..ло набью и вилку в глаз воткну. И ты из Цезаря быстро превратишься в Кутузова или Нельсона. Если на этом твоя игра вообще не закончится. Так что думай, о чем и с кем говорить. А теперь пошел вон, пока я не вышел из себя.

– Прости, Генрих, - пошел на попятный Александр, - Ну-у, погорячился, с кем не бывает.

– А чего хотел-то? – я добродушно улыбнулся.

– Я бы хотел узнать, о чем вы говорили с Виолеттой? Если не большой секрет.

– Не секрет, – пожал я плечами - Виолетта не говорила хранить в тайне наш разговор, поэтому я не чувствовал никаких угрызений совести. – Она хочет за тебя замуж, – и с интересом посмотрел на Цезаря. Тот ошалело на меня посмотрел, потом расплылся в глупой улыбке:

– Замечательная новость, – он встал. Хотел похлопать меня по плечу, но наткнулся на мой злобный взгляд и передумал. – Спасибо тебе большое, ты не представляешь, как я рад этому сообщению.

– Да мне наплевать, – равнодушно ответил я, но Цезарь уже не обратил на мои слова никакого внимания. Он искал Виолетту, хотя чего ее искать, вон в проходе стоит. А ко мне подсел Сармат.

– Я гляжу, вы приятно побеседовали с Цезарем.

– Да, он объявил меня врагом номер один, – я решил посмотреть, как на это отреагирует Сармат.

– Серьезно, – задумчиво протянул Сармат.

– И ты туда же? – я с деланным раздражением бросил вилку. Она громко звякнула и упала на пол. Я уставился на нее. – Вилка, она моя. Значит какая-то баба припрется, – я поднял глаза на Сармата. – У него население примерно в полтора раза больше моего. Но почему вы все считаете, что он при этом в полтора раза сильнее меня? У него нет армии. У меня нет армии. О чем еще разговаривать?

– Но он может ее сделать, – возразил Сармат.

– Вот пусть сначала сделает, а потом мы поговорим. Тем более, что в рейтинге нет ничего о численности армии. Просто сказано, что у Могучего она самая большая. И все. О чем это говорит? У меня нет армии совсем. Даже если у него только один пехотинец с копьем, у него уже армия больше. Пока население не станет исчисляться тысячами, тут даже не о чем разговаривать.