Битвы за Кавказ

Тем не менее атаковать Деве-Боюн было необходимо, хотя бы в качестве отвлекающего маневра. Как известно, Махмут Камиль имел мобильный резерв. Юденич предполагал, что этот резерв находился где-то около Чобан-Деде. На самом деле он стоял позади форта Сивишли в центре группы фортов Деве-Боюн. И снова, как и при Кёпрюкёе, для разгрома резерва была призвана геройская 39-я дивизия. Ей поручалось нанести мощный удар по фортам Чобан-Деде и Далан-Гёза. В то же самое время осадный парк из Карса с полевыми гаубицами должен был начать обстрел Далан-Гёза, Узун-Ахмета и полевых сооружений в ущелье Той. Второстепенные демонстрации требовалось направить против Кабурги и двух фортов Ортаюк, а специальному отряду поручалось подобраться к фортам Паландёкена и отвлечь на себя внимание турецкого командования.

В последние дни перед штурмом Юденич проявлял признаки беспокойства. Ходили слухи (оказавшиеся ложными), что в Эрзерум прибыли подкрепления. Главнокомандующий решил больше не откладывать штурм, несмотря на то что второй эшелон орудий из Карса еще не прибыл, а тыловые приготовления не были полностью завершены. 8 февраля в штабе фронта состоялся привычный ритуал перед боем: Юденич пригласил всех офицеров, командовавших секторами и колоннами, на обед, на котором собирался обсудить уже переданный им план сражения. После обеда главнокомандующий произнес: «А теперь к делу, господа. Все получили мой приказ? Мы атакуем 10-го». Ответом было молчание. Кто-то начал объяснять необходимость отсрочки. Остальные были уже готовы поддержать это требование, но Юденич прервал всех резким замечанием: «Хорошо. Мы атакуем 11-го». И попрощался с гостями[209].

11 февраля в 2 часа пополудни русская тяжелая артиллерия открыла огонь по фортам Чобан-Деде и Далан-Гёз и по турецким батареям на Узун-Ахмете[210].

Турки открыли ответный огонь, причем он был наиболее интенсивным на Узун-Ахмете. Формальная артиллерийская подготовка, которую начали русские, лишь укрепила боевой дух войск, которым предстояло идти в ночную атаку. Материальный ущерб, нанесенный русскими орудиями, оказался минимальным, хотя, как выяснилось позже, огонь был довольно точен, и русские имели преимущество – они пользовались советами недавно перебежавшего к ним турецкого артиллерийского офицера.

Штурм Эрзерума, 11–16 февраля 1916 года

В темноте и полном молчании полтора батальона 153-го Бакинского полка выдвинулись вперед и захватили врасплох гарнизон форта Далан-Гёз, который, возможно, ожидал более длительной артиллерийской подготовки. Бакинцы, под командованием своего отважного армянского полковника Пирумова (Пирумяна), подошли очень близко к северному углу Далан-Гёза, прежде чем их обнаружили. После ожесточенного боя одна рота бакинцев взобралась по стенке и проникла в форт. Остальные последовали за ними. Несколько часов внутри шел штыковой бой, и на рассвете 12 февраля Далан-Гёз оказался в руках русских. Это был серьезный успех, достигнутый ценой нескольких сот убитых и раненых. Еще один начальный успех пришелся на долю 156-го Елизаветпольского полка, который прошел по ущелью Той и овладел высотой Кючюктой, расположенной юго-восточнее форта Чобан-Деде[211]. Таковы оказались результаты ночных операций накануне первого дня штурма.

В течение первого дня (12 февраля) турки, сосредоточив свой артиллерийский огонь на Далан-Гёзе, начали серию яростных контратак с целью вернуть форт. Одна за другой последовали 8 атак. Люди Пирумова внутри форта сражались в исключительно трудных условиях. Не раз у них подходили к концу боеприпасы, поскольку связь с остальными бакинцами вне форта постоянно прерывалась интенсивным огнем турок. Однако Пирумов удерживал форт до конца дня; из 1400 солдат у него осталось только 300 человек, способных держать в руках оружие (многие из них тоже были ранены). Ночью защитников форта сменили другие роты 153-го.

Позднее, 12 февраля, 156-й Елизаветпольский полк начал атаку на Чобан-Деде. Но оказалось, что гора – высокая и крутая, а скалы – скользкие, и карабкаться по ним в темноте было исключительно трудно. В течение ночи нескольким елизаветпольцам удалось подобраться к самым стенам форта, но на рассвете их обнаружили и сняли пулеметным огнем.

Налево от полков 39-й дивизии[212] отряды 5-го Кавказского стрелкового и 263-го полков пытались подойти к Кабурге и фортам Ортаюка, но потерпели неудачу и понесли бессмысленные потери.