Битвы за Кавказ

Несколько дней ушло на разведку оборонительных позиций турок, после чего Гейман решил нанести свой главный удар по горе Узун-Ахмет, развивая одновременную демонстрацию силы на турецком правом фланге вдоль нижних склонов Паландёкена. После захвата Узун-Ахмета, возможно на следующий же день, он предполагал начать штурм центральной позиции на Деве-Боюн, отправив войска в атаку по тропе, проходившей по долине Хамам-Дере. Обсуждалась также возможность обходного маневра вверх по долине Той-Чая с целью выхода на тропу, протянувшуюся позади Чобан-Деде. Задача русских войск была не из легких, поскольку склоны Деве-Боюн были очень крутыми даже в тех местах, где по ним взбирались дороги и тропы; в некоторых местах невозможно было разместить даже роту. Все склоны Узун-Ахмета, за исключением северо-западного, обрывались практически отвесно. На северо-западном склоне турки пробили дорогу для переброски пушек. Она соединялась с дорогой, шедшей на Хамам-Дере, и простреливалась орудиями, установленными на Чобан-Деде.

В 7 часов утра 4 ноября войска вышли из лагеря в Куруке; артиллерия заняла свои позиции и открыла огонь. Турки на Узун-Ахмете, на батареях Деве-Боюн и на высотах Топлак на правом фланге ответили яростным огнем. На их правом фланге колонна под командованием фон Шака пошла в наступление на селение Гюллю; около 10 часов утра оно было занято тифлисскими гренадерами. На правом фланге мингрельцы начали подъем на горы Яглиан и Чепели. Эта демонстрация оказалась такой мощной, что Ахмет Мухтар подумал, что русские решили нанести главный удар именно здесь, и отправил свои резервы к Топлаку, где к полудню сосредоточились 12 турецких батальонов и 18 орудий. В долине Яглиан-Чая турецкие кавалеристы и пехота провели серию контратак. Фон Шаку пришлось очень тяжело – у его солдат заканчивались патроны, однако прибытие двух батальонов грузинских гренадер помогло ему удержать занятые позиции. Вскоре, однако, пришло избавление – в необычной форме и в совершенно неожиданном месте.

Наблюдая за ходом битвы со своего левого фланга, генерал Гейман к полудню решил, что демонстрация силы достигла цели, ибо стало видно, что турки перебрасывают свои орудия и пехоту в направлении Топлакских высот. В это время русские артиллеристы вели сильный огонь по позиции Узун-Ахмет, а на правом фланге Тергукасов овладел селением Той, рассеяв пехоту противника по долине Той-Чая и заставив замолчать несколько турецких пушек, стрелявших со склонов Чобан-Деде. Таким образом, правый фланг бригады полковника Амираджиби, которой было приказано взять Узун-Ахмет, находился под прикрытием, и в 2 часа дня елизаветпольцы и бакинцы начали подниматься по северо-западному склону этой горы, в том месте, где турки проложили дорогу. Эти кавказские полки, специально обученные взбираться на крутые склоны и прятаться в укрытиях, достигли вершины Узун-Ахмета и пошли в штыковую атаку на траншеи врага, которые упорно защищала пехота Мехмет-паши (были единственные боевые части турок, которые еще ни разу не подвергались разгрому). В то же самое время, когда результат битвы еще не был известен, генерал Броневский послал застрельщиков из Крымского и Севастопольского полков, велев им подняться по почти вертикальному восточному склону горы Узун-Ахмет.

Увидев, что на этом участке битвы обстановка складывается благоприятно для русских, Гейман послал бригаду Авинова поддержать слева фон Шака, на которого наседали турки. Эта бригада прошла по восточному берегу Яглиан-Чая; гренадеры Грузинского полка бросились в бой слева от позиций фон Шака, а Ереванского – справа, невдалеке от главной дороги. Поскольку последние сразу же попали под огонь тяжелых турецких орудий, установленных на Деве-Боюн, полковник велел им укрыться за скалистым утесом, вытянувшимся по равнине на правом берегу Яглиан-Чая почти до самой главной дороги (именно в этом месте перед войной 1914 г. турки построили Кабургу, самый восточный из Эрзерумских фортов). В этом укрытии ереванцы были защищены от пушечного огня, а турки на Деве-Боюн их не видели; это случайное обстоятельство и стало решающим для исхода битвы.

Кавалерийская бригада генерала Амилахвари двигалась вслед за пехотой Авинова по главной дороге. Когда бойцы Грузинского и Ереванского полков покинули ее и заняли позицию на берегу Яглиан-Чая, Амилахвари, не получивший четкого приказа, продолжал продвигаться вперед. Кто-то сообщил ему, что гора Узун-Ахмет уже захвачена, и он собирался уже ловить солдат гарнизона, хлынувших в поисках спасения по главной дороге. В Амилахвари сочеталось упрямство и храбрость, характерные для некоторых грузинских офицеров; без какой-либо четкой цели или приказа он бросил свою кавалерию на нижние склоны Деве-Боюн и вскоре попал под яростный ружейный огонь противника, засевшего в траншеях.