Бюро добрых дел

Ей никто никаких авансов не давал. Подумаешь, цветы дарит, и что? Эти самые цветочные переговоры она сама себе придумала. Взгляды? Длинные и пронзительные, от которых хочется провалиться сквозь землю? Ей они точно не казались. Но она же не знает, как он смотрит на других женщин. Может, у Леонида взгляд такой?

Недавно они были на новогодней вечеринке, практически так же на Дашу смотрел ведущий. Было страшно неприятно. Зря она сравнила. Ведущий смотрел плотоядно и призывно. Леонид смотрел серьезно и грустно.

А что она? Неужели она влюбилась? Она даже не гнала от себя это чувство, ей не было стыдно перед Юрой. Она же не собиралась изменять или уходить. Но она поняла, что такое чувство у нее впервые в жизни. Все рассказывали о какой-то страсти, всепоглощающей любви, а у нее такого не было. Ни с отцом сыновей, ни с Юрой. Была хорошая, насыщенная жизнь. Ей было приятно, интересно, но точно это не было прожигающей насквозь страстью. Когда готова ползти за этим человеком на коленях.

Даше ни секунды не было страшно, когда поняла, на каком свете она находится. Она обрадовалась: вот оно. Еще больше ей нравилось, что чувство то сидит внутри, не надо его отдавать наружу. Это только ее чувство. Но и заглушать она его не хотела. Она хотела с ним жить. Дашу никак не волновало, что это чувство не к мужу. Оно никак не мешало жизни ее семьи: не отдаляло и не приближало. Все оставалось как есть. Ей не было стыдно за свои мысли, за чувственные измены. Секс стал только лучше, они с Юрой никогда не обсуждали происходящее по ночам, но она видела, что Юра удивлялся и был ей благодарен.

В какой-то момент мечты прорвались наружу. Она стала задыхаться в своем собственном пожаре. Тогда Даша подняла глаза, и их взгляды с Леонидом встретились. Она не поняла, что это было: горящая спичка или ушат холодной воды. Но она задохнулась. Настолько, что с этим дальше было уже сложно жить.

В галерее Леонид выбрал несколько картин. Все – неизвестного художника Панаева.

– Леонид, вы уверены? У нас сейчас несколько картин Макарова. Редко когда так бывает. Его, как правило, раскупают быстро.

– Мне же не продавать, чтобы самому нравилось.

– Может, вы фотографии жене пошлете?

– Люба, как правило, со мной согласна. Не стоит. Куплю Панаева. Что вы за галерист? Уговариваете покупателя не покупать картины. Вы всегда так делаете?

– Леня, представляешь, а ведь ты угадал. Наше знакомство с этого и началось. Дарья отказалась продавать картины. Меня это задело за живое. Может, она эти картины приворотным зельем опрыскивает? Отказывает, отказывает, а потом раз – и роман!

Юра накаркал. Роман случился. Даша совершенно сошла с ума. Она не предполагала, что счастье может быть таким. Полным, ярким, восторженным. Она бросилась в новые отношения, как Катерина с обрыва. При этом чувствовала себя не Катей Кабановой, а скорее Анной Аркадьевной. Даша готова была на все. Она видела, что Леонид аккуратен, владеет собой, если они на людях, она тоже пыталась оставаться ровной и сдержанной, но ее радость фонтаном била в каждом взгляде, в каждом жесте. Ее не интересовал завтрашний день. Существовало только сегодня. Он и Она.

– Я рад, что сумел растопить твое сердце. Я завидую Юре.

– О чем ты?

– У него прекрасная жена.

– Я готова от него уйти завтра же.

– Зачем?

– Не поняла.

– Ты любишь Юру, а он любит тебя.

Разговор происходил в квартире у Леонида. Она пришла развесить картины. Того самого Панаева. Даша так и не рассказала, чьи это картины на самом деле. Потом, все потом. Зачем торопить события? Слова Леонида пригвоздили ее к месту.

– О чем ты? – Она поставила картину на пол и села рядом с Леонидом на роскошную кушетку цвета петроль. Она бы такую не купила. Но раз Лене нравится… Она не хотела вдумываться в то, что сейчас услышала. Лучше думать про эту кушетку. Такой цвет требует дополнительных деталей. Нет, про кушетку думать было уже невозможно. Почему она молчит? Молчит с Юрой, молчит с Леней. Просто чеховская Душечка. Даша часто перечитывала его ранние рассказы, любила понравившиеся мысли или просто красивые по стилю фразы выписывать в блокнотик. Вдруг она начнет работать дальше? Пригодится в создании образов, портретов. «Какие мысли были у мужа, такие и у нее. Если он думал, что в комнате жарко или что дела теперь стали тихие, то так думала и она. Муж ее не любил никаких развлечений и в праздники сидел дома, и она тоже. А главное, что хуже всего, у нее уже не было никаких мнений. Она видела кругом себя предметы и понимала все, что происходило кругом, но ни о чем не могла составить мнения и не знала, о чем ей говорить. А как это ужасно не иметь никакого мнения!»

Она пыталась не вдумываться в то, о чем сейчас говорит Леонид, но сквозь шум мыслей слова продирались к ее разуму. Леонид рассказывал ей про любовь. Про любовь ее и Юры. Мол, они живут и не знают, какая они прекрасная пара, как им хорошо вместе. Какой у них теплый и уютный дом.

– Про дом я все знаю, это Юрин дом.

– Это твой дом. Дом, где ты счастлива с мужем.

– Но почему? Почему ты говоришь все время про Юру? Нам же с тобой хорошо вместе?