Бюро находок

– Осторожней, брат! Могут быть ловушки! – шептал Игнатий. – Уж я-то знаю: мои предки столько от лисиц натерпелись!

Тишка промолчал. Потому что, если разобраться, зайцы, пожалуй, натерпелись от собак ничуть не меньше.

А ещё он молчал и потому, что ему как-то не верилось в злодейство этого лиса. Место было какое-то совсем не зловещее, не похоже на разбойничий угол, скорее на какой-нибудь дом отдыха. Дорожки в лесу были расчищены, кусты вокруг подвязаны, чтоб ветка не хлестнула путника по физиономии, как это любят иной раз кусты.

Когда же они увидели ограждение, аккуратно выструганное из прутьев и надпись: «Осторожнее, редкое растение КОЛОКОЛЬЧИК ЛЕСНОЙ, просьба не есть и лапами не трогать!», Тихон окончательно понял, что они делают не то.

– Кому ты веришь! – шипел ему в ухо Заяц. – Это же уловки хищника! Однако нас не проведёшь!

Домик был обнесён оградой. Впрочем, она служила скорее для красоты, чем от кого-нибудь защищала. Ну, какая это, в самом деле, защита, когда через неё можно было просто перешагнуть! Игнатий с Тишкой так и сделали… Потом подкрались к одному из окошек. Осторожно заглянули внутрь.

Они увидели довольно-таки странную картину: посреди комнаты в не очень нормальной, излишне горделивой позе с вытянутой вперёд рукой стояла… надо прямо сказать, красивая… даже очень красивая белка. Напротив неё перед мольбертом стоял большой рыжий лис… А кто случайно не знает, что такое мольберт, мы объясним: это специальная подставка, на которой художники укрепляют холст, чтобы писать картину. Лис действительно был с кистью в руках. На голове его был свободный бархатный берет, какие так любят носить художники.

– Вы не устали, моя ненаглядная? – спросил ярко-рыжий художник.

Тишка и Заяц не поняли этого вопроса, потому что белка не мыла полы, не стирала, не готовила, она лишь стояла. Ну, а мы тут объясним, что позировать художникам – это значит стоять абсолютно неподвижно, дело совсем не лёгкое. Попробуйте-ка просидеть, а особенно простоять без единого шевеления хотя бы пять минут, и вы сами всё поймёте!

– Ax, – отвечала белка, при этом ни на сантиметрик не меняя позы, – я бы, по правде говоря, с удовольствием немного прошлась.

– Тогда, может быть, на Серебряный родник? – сказал лис очень нежно. – А то у нас вода для чая кончается…

– С удовольствием!

В этот миг Игнатий весело посмотрел на верного пса и прошептал:

– Они выболтали ценнейшую информацию, парень… Бежим! Теперь дело в шляпе!

Заяц командует

План Зайца был прост и чёток… Это он сам так сказал.

Серебряный родник – в здешних местах очень известное место. В небольшом, но глубоком овражке из-под серого валуна вытекала стеклянная, тонкая, как спица, струйка чистейшей воды. Говорят, целебной, говорят, чуть ли вообще не волшебной… Вернее всего, это было не так. Но то, что чай из той водички получался исключительно вкусный – точно!

К Серебряному вела всем известная, притом единственная дорожка. Вот это как раз и собирался использовать Игнатий Заяц, который вдруг стал главным в охоте на коварного похитителя.

Он быстро раздал всем задания. Тишка должен был отправиться вслед за лисом и его… сообщницей, как выразился Заяц, Красавцеву надлежало взлететь на самую высокую сосну и оттуда «контролировать передвижения противника» – тоже Игнатовы словечки. Они же с Бароном Банановичем должны были срочно найти лопаты!

– Лопаты? – переспросил учёный. – Да нет ничего проще! Надо только съездить в город и уже завтра к полудню…

– Да мне они сейчас нужны, понятно тебе?.. Сейчас!

– Поспешность, как известно, до добра…

– Слушай, Баран… то есть это… Овцебык, ты понимаешь, что они тут появятся, вот на этом самом месте, под этой вот ёлкой, не позже чем через два часа?.. И у них там Кура бедная в каземате сидит, света белого не видит!

– Да я и не возража…

– Так бежим к господину Кроту! Уж у кого у кого, а у него лопат сколько хочешь!

– Верно! – вскричал Барон. – Совершенно перпендикулярное мнение! Бежим!

Пока господин Овцебык говорил это, Игнатий как ни в чём не бывало вскочил ему на спину:

– Помчали же, учёный… хвост мочёный. Время дорого!

Уже через каких-нибудь пятнадцать минут они таким же образом скакали обратно. Только Барон ещё вёз на себе две прекрасные лопаты: ведь кротам, как вы знаете, очень много приходится копать.

– Эй, Степаныч! Что там видно?

– Прррогуливаются! – крикнул сверху Попугай.

– Вернее, аппетит нагуливают… перед куриной лапшой! – Заяц что было сил вонзил свою лопату в землю. – Вот здесь будем копать… За дело, за дело!

Он сел на пенёк, а Барон Бананович принялся рыть яму…

Тишка в это время продолжал успешно ползти за лисом и его спутницей. Он делал это очень ловко, так, по крайней мере, ему казалось. Но, может, дело просто было в том, что лис и белка ничего не замечали, увлечённые своей беседой.