Бюро. Пий XII и евреи. Секретные досье Ватикана

Примерно то же рассказывалось и в годы Первой мировой войны, когда бельгийцы думали и говорили, что Святой Престол безразличен к их судьбе. Теперь, когда та война закончилась, каждому известно, что́ именно Святой Престол сделал для Бельгии. Обвинения и утверждения развеялись сами собой. При этом нужно отметить: то, что немцы творят в Польше, несравнимо с тем, что в те годы происходило в Бельгии. Сегодня несправедливость и насилие достигли таких масштабов, каких тогда никто не мог даже представить»³⁷.

Мальоне продолжил:

«Некоторые мои коллеги кардиналы отметили, что если война пойдет по неблагоприятному для немцев пути, то Святому Престолу будет неразумно делать публичные заявления, когда Германия окажется на пороге поражения. Было бы вредно создать впечатление, будто Святой Престол молчал, пока немцы были сильны, и заговорил лишь тогда, когда они ослабли.

Не думаю, что стоит разделять эти опасения. Сегодня Святой Престол обращается напрямую к германскому правительству со всей необходимой ясностью, посредством дипломатического документа. Даже если это правительство проявит безразличие или враждебность к столь сдержанному и продиктованному чувством долга поступку Святого Престола, ему некого будет винить кроме самого себя в тот день, когда Святой Престол будет вынужден придать своему поведению публичный характер»³⁸.

Очевидно, что нота была для кардиналов актом дипломатической стратегии, который, по настоянию Мальоне, должен был быть облечен в правильную форму. Все прочие процедуры были исчерпаны, альтернатив не оставалось. Но если бы этой ноте сопутствовал успех, у Святого Престола появилась бы формальная основа для того, чтобы публично критиковать немецкую политику. В то время как остальные кардиналы придерживались осторожного подхода, Мальоне, напротив, настаивал на том, чтобы идти дальше. Он был убежден, что, поставив немцев перед выбором, Святой Престол получит возможность перейти в дипломатическое контрнаступление. И даже если кардиналы не питали особых надежд на то, что им удастся изменить политику нацистов, было необходимо испробовать все, чтобы сохранить или несколько расширить простор хотя бы для гуманитарной деятельности.

«Тем не менее мне трудно согласиться с предложением кардинала Мармаджи, который предлагает прямо попросить германское правительство освободить к Пасхе епископов и священников. Это могло бы создать впечатление, что Святой Престол выдвигает “ультиматум”, и поставить его в трудное положение, если немцы откажутся выполнять эту просьбу.

В остальном заключение ноты представляется достаточно четким, поскольку в нем содержится просьба к германскому правительству отказаться от нарушений основных божественных и человеческих прав и соблюдать высшие нормы справедливости и свободы».

В конце кардинал Мальоне обобщил основные положения, которые были обсуждены во время заседания:

«1) предпочтительно отправить ноту без промедления;

2) в текст будут внесены предложенные кардиналами изменения;