Биврёст

Что-то сверкнуло в руках Эгира. Пульт управления взорвался, осыпая доктора снопом искр, из установки повалил дым. Доктор завизжала от ярости, бросилась к холодильнику и распахнула дверцу вручную, ломая ногти и оставляя кровавые полосы на металле. Оттуда вывалилось уродливое существо, которые только при развитой извращенной фантазии можно было назвать человеком. Скроенное из кусочков кожи разных животных, оно хрипло испускало дух, разваливаясь на глазах. От смрада у Каге защипало глаза.

Причитая и плача, доктор попыталась собрать останки, но они уже начали гнить при взаимодействии с воздухом.

Мори вздрогнул.

- Женщина будет следующей, - предупредил Эгир. – Я думаю, что она уже успела околдовать тебя своей трагической историей.

Мори несколько растеряно наклонил голову набок, словно старый ворон. Серьезно, спокойно и тихо он заговорил.

- Когда Лев поглотит Солнце, когда Волк заглотит Луну, Балор откроет Глаз и дети его затопят кровью все ветви Иггдрасиля.

Эгир не перебивал его, но старик затих на долгое время, силясь продолжить. Каге показалось, что в воздухе звенит стальная нить, готовая вот-вот порваться. Или это в голове у него звенело от легкого сотрясения.

- Молодец, Эгир, - дверь плавно распахнулась, и внутрь вошли Скай и Реймар, а чуть позади стояла полковник, которую поддерживали Локи с Ремом. Мальчик бросился к Мори и тот, захохотав, вновь принял свой дурашливый вид.

Стальная нить обмякла. Каге одновременно стало и лучше, и хуже. Голова закружилась, рот заполнился вкусом желчи. Его подхватила Локи. Девчонка выглядела ужасно: вся в синяках и ссадинах, руки в ожогах.

- Не трогай меня, - буркнул он, отстраняясь от протянутых рук.

Но она проигнорировала его слова, наблюдая за Мори и Ремом. Дрожащими губами она выдала кривую улыбку:

- Как же я рада, что со всеми вами все в порядке. И с тобой, Каге.

Должно быть, он потерял слишком много крови, раз в ответ захотелось расплыться в дурацкой неуместной улыбке.

Глава 4. Их семьи

Впереди расстилалось море вересковых пустошей. Оно плескалось около деревушки, стоящей на отшибе, стремясь время от времени захлестнуть травяной волной человеческие домишки. Днем было жарко, а ночью вместе с прохладой приходили духи. Они сторонились взрослых, но охотно играли с детьми, оставляя иней возле колыбелей.

Под крыльцом спал огромный черный Пес, смежив в полудреме четыре глаза. Его шкура, гладкая и прочная, светилась под звездным светом. Ночами Волк рыскал в лесах, а утром приходил, чтобы разбудить ее своим холодным мокрым носом. Встряхивался от росы, орошая ледяными звездными брызгами, а она смеялась под ворчание мамы. Отец улыбался и отправлялся в мастерскую: чинить очередную машину.

А потом море травы превратилось в море крови. Оно перелилось через край и унесло их всех, оставив ее по колено в красной грязи. Волк и пес взвыли и исчезли.

- Локи! – девушка с трудом сфокусировалась на чем-то белом. Бледное лицо Леер и белый халат, накинутый на школьную форму.

- Очнулась наконец-то, - с облегчением выдохнул Штейн.

- Что?.. Где?..

- Ты в больнице, - он отодвинулся, давая Ангейе место, чтобы сесть. – Нам так и не сказали, почему.

Гин отложил в сторону книжку, Джет жевал огромный бутерброд, Штейн и Леер сидели на краешке ее кровати.

- А, - промямлила Локи, с трудом села, провела рукой по волосам и заметила щупальце капельницы в вене. Глухая, ноющая боль начиналась в ноге, поднималась в правую руку и охватывала голову тяжелым железным обручем, концентрируясь в затылке и приглашая снова лечь на удобную прохладную подушку.

- Так что же случилось? – наконец спросила Леер.

Покачав головой и вздохнув, она отвела взгляд. Пауза затягивалась. Леер нахмурилась, открыла рот, чтобы выдать тираду, но ее прервал Кагерасу, выскользнувший из неприметной двери уборной. Ноги, руки, шея, - все, что оставалось не закрытым одеждой, было перевязано бинтами. Рассеянный взгляд и неуверенная походка говорили о количестве принятых обезболивающих лекарств. Проковыляв ко второй койке, он задернул полог. Скрипнули пружины, зашуршало одеяло и все стихло.

- Дела Домов? – хмыкнул Гин.

- А почему вы вообще в одной палате? – несколько ревниво спросил Штейн под хихиканье Джета.

- Полковник Риан сказала, что нас так проще охранять, - сердито ответила Локи.

- Полковник Риан? – хором спросили Гин и Леер.

Из-за занавеси раздалось саркастическое покашливание. Локи прижала палец к губам и выразительно указала глазами на ширму. Не успела Леер ответить, как дверь в палату распахнулась и внутрь ворвалась Кира Гиалп, поправляя съехавшие очки.

- Вот ты где, Зик Штейн! – выпалила она. – Выздоравливай, Ангейя! – она бросила Локи яблоко. Леер закатила глаза.

- Пришла, кого не звали, - простонал он. – Я отбыл все наказания, что тебе еще надо?

Кира покрылась лихорадочным румянцем.

- Твой сосед по комнате жалуется, что ты разводишь антисанитарию.

- Гин, ты на меня жалуешься? – удивился Зик. Гин досадливо поморщился, потому что ему мешали читать, снял очки с носа и засунул в карман.