Бижутерия

Джуэл и Эдвард опоздали, приехали на десять минут позже начала действия. По застланному розовато-лиловым ковром подиуму шла любимая модель Гарри, известная под именем Саман — потрясающая темнокожая девушка ростом шесть футов два дюйма. На ней был откровенный сарафан без бретелек цвета блеклого мандарина. Осиную талию подчеркивал зеленый поясок из змеиной кожи. Джуэл и Эдвард быстро прошли к зарезервированным для них местам и принялись аплодировать модели. В этот момент прожектора сменили краски на оттенки желтого и пурпурного, и на подиуме возникли три блондинки в эксцентричных бархатных платьях с воротниками хомутиком и короткими юбками с кринолином.

— В этом сезоне Гарри в отвратительном настроении. — Эдвард сверился с программкой, выясняя, много ли они пропустили.

— Он давно уже в отвратительном настроении. — Джуэл имела в виду не только его модели, но и потаенное недовольство из-за того, что она не легла с ним в постель. — Закажу сегодня партию побольше, чтобы его умилостивить.

С подиума спрыгнула очередная модель — в платье из черной тафты с верхней юбкой из перьев и шляпкой под стать наряду.

— Как насчет этого? — Джуэл повернулась к Эдварду. — Пожалуй, я для него старовата.

— Не смеши. — Ее спутник закатил глаза. — Гарри, когда его придумывал, наверняка имел в виду тебя. Ты одна из немногих, кому оно пойдет. — Эдвард говорил, а глазами обшаривал зал и, когда натыкался на знакомых, кивал. — Только не смотри — там Кэтлин.

— Вот еще новость! — фыркнула Джуэл. — Она давно обхаживает Харпера.

По подиуму под латиноамериканскую самбу шествовали модель за моделью, и музыка вместе с нарядами создавала в зале задуманное Гарри игривое настроение. Публика была в восторге и с каждым новым выходом охала, ахала и бешено аплодировала. Известная кинозвезда, в эйфории от наркотика или просто под действием мелодии, пританцовывала в проходе.

В заключение все модели одновременно закружились в танце, а Саман появилась в образе танцовщицы фламенко прежних времен и исполнила ча-ча-ча с Гарри, который тоже был одет в костюм испанского танцора: ярко-красные облегающие панталоны, сапоги из черной змеиной кожи и куртку-болеро. Публика засвистела, захлопала и восторженно закричала «браво!». Гарри несколько раз поклонился и снова пустился в танец, от которого чуть не рухнул зал.

— Очень неплохо, — похвалила Джуэл. — И сразу после того, как о Гарри написали, что у него не осталось в запасе трюков. Вот вам — выкусите! Я пометила номера восьми моделей, которые хочу заказать.

— Прекрасно. Гарри будет как шелковый. Пошли протолкаемся — надо его поздравить.

Морщась от всполохов фотовспышек, они шли сквозь массу элегантно одетых и украшенных драгоценностями людей и раскланивались со знакомыми и верными покупательницами «Бижу». Как вдруг Джуэл лицом к лицу столкнулась с Кэтлин Коламбиер.

— Привет, — холодно поздоровалась она.

Кэтлин ответила такой же ледяной улыбкой и положила руку на плечо Джуэл.

— Хочу познакомить тебя со своей хорошей приятельницей Анной Фергюсон.

Джуэл похолодела и повернулась к Анне, с которой боялась встретиться семнадцать лет.

— Здравствуй, Анна.

Со времени их последней встречи ее бывшая подруга сильно изменилась. Она похудела так, что почти просвечивала, а черное платье подчеркивало бледность кожи. Резкая очерченность высохшего лица старила, хотя явных морщинок не было видно. Джуэл пыталась разглядеть в ее глазах ту девушку, с которой когда-то дружила, но не увидела ничего, кроме холодности. Анна не поздоровалась. Только бросила Кэтлин:

— Мы были знакомы. В то время, когда ее звали Мадлен Латем.

— С тех пор много воды утекло, — к Джуэл возвращалась ее выдержка, — много всего приключилось. Для меня прошлое умерло.

— Это для тебя, Мадлен, — ответила Анна. — А я вспоминаю прошлое, чтобы не совершать тех же ошибок.

— Какой в этом смысл? Прошло столько лет. — Джуэл очень хотела, чтобы Анна отбросила свою враждебность.

— Смысл в том, чтобы не забывать, кто нанес удар сзади, и в присутствии этого человека держаться спиной к стене.

— Но, Анна… мы были тогда такими юными. Сейчас все по-другому. Пора бы забыть и простить.

— Неужели ты полагаешь, что я способна простить после того, что ты сделала? Ты шлюха, Мадлен, или Джуэл, или как тебя там? — В ее глазах сверкнула такая же ненависть, как во время их последнего свидания в Пфорцхайме. — Пошли, Кэтлин. Мой водитель ждет. — Анна повернулась и стала продираться сквозь толпу; француженка последовала за ней.

Джуэл оглянулась — она хотела отыскать Эдварда, но встретилась глазами с Гарри. Он стоял всего в нескольких футах и наверняка был свидетелем разыгравшейся сцены. Его улыбка выражала нескрываемое удовольствие.

Так вот на что он намекал вчера. Гарри знал Анну и предвкушал скандал. Ну нет, она не порадует его гневом. Джуэл подошла и расцеловала Харпера в обе щеки.

— Здорово, дорогой! Такой замечательной демонстрации мод я давно не видела. — Она показала свой бланк заказа. — Видишь, я совершенно сошла с ума.

— Я рад, что тебе понравилось. — Харпер обнял ее за плечи. — А ты молодец. Я думал, не выдержишь.