Бизнес ангел

После учебы я снова помчалась на Вернадского. По дороге от сдерживаемых в себе за целый день эмоций из меня прямо хлынули слезы, плотину которых словно прорвало. Я ехала и навзрыд рыдала, всё время, пока добиралась в трамвае и на метро, буквально умывалась слезами. Благо в Москве всем и каждому на это всё глубоко наплевать и никто на меня и мои переживания внимания не обращал. Когда я приехала в больницу, на первом этаже прошла в туалет, чтобы умыться и не показать маме вида своих заплаканных глаз, по крайней мере, постараться не повлиять на её решение, каким бы оно ни было. Затем я поднялась в наше отделение, и вдруг, совершенно неожиданно для себя, уже готовая тысячу раз к худшему, я вдруг увидела повеселевшую маму Валю, которая меня, наконец, обрадовала и встретила с искренней улыбкой:

– Учись, доча, всё в порядке, я остаюсь.

Я так и села. И снова по щекам побежали предательские слезы, я просто уже была не в силах сдерживаться, этот день был столь жестоко контрастным, что мои мозги уже отказывались воспринимать даже положительные новости. А мама продолжила:

– Я поговорила с другими мамами, и оказывается, нужно просто за свое дежурство заплатить малоимущей мамочке 100–200–300 рублей, и она отработает дежурство за меня!

Это было настоящим спасением для нас! У других мамочек с детками были другие проблемы, и многие из них легко соглашались за деньги выполнить любую работу во время, к примеру, дневного или ночного сна своего ребенка. Поэтому с этого момента все наши дежурства мы просто оплачивали, мама же постоянно находилась рядом с Лёнечкой. А я каждый день приезжала с учебы и привозила им то, что необходимо из еды, подгузников, или другие нужные вещи. Жизнь, снова дойдя до самой грани, смилостивилась к нам.

И когда я приезжала снова и снова в эту больницу, наконец, стала замечать, что наша палата самая чистая, даже окна сверкают, а за ними яркое-яркое, радостное солнце. В своей палате мама, конечно же, всё выдраила сама. Детская кроватка была очень удобная, для раскладушки нашей мамы Вали места достаточно, еда в столовой вполне съедобная, а поджаренный фарш с пюре ещё и наш Лёнчик очень полюбил. В момент моих визитов в палате, кроме мамы и Лёни, никогда никого другого не было, и мы обсуждали все медицинские будни и новости, спокойно общаясь при каждой встрече.

В остальном всё лечение в данной больнице, холлы, коридоры, палаты и врачи оставили вполне приятное впечатление. Здесь не лежали друг на друге пациенты, палаты были в меру просторные и светлые, детские кроватки отдельные. Везде, благодаря дежурствам мамочек, было чисто и приятно находиться.

Ну а самую главную и важную информацию нам с сыном сказала старенькая женщина профессор Семёнова. Она сказала так: «Мамочка, мы сейчас будем лечить вашего сына по всем последним достижениям медицины, будем делать всё возможное и даже нетрадиционные методы применять. Но если ему исполнится 3 года и ничего не изменится, даже хоть на чуточку, найдите в себе мужество признать, что эта ваша борьба проиграна. Значит, такова судьба и ничего с ним поделать просто-напросто невозможно».

Мы лежали в этой больнице дважды. Надежда умирает последней. Но, как мы все ни старались, как нас ни лечили наши доктора, ничего не помогло. Всё, что мы как родители могли сделать, – мы сделали, но диагнозы сына были сильнее нас и нашей борьбы. Лёнечка остался ровно на том же уровне развития, которого нам удалось достичь и зафиксировать в РДКБ, ребенок четырех-пяти месяцев, не старше. Несмотря на то, сколько ему с каждым годом исполнялось лет.

Пейджеры рулят! Смена локации

Мы с Виталием и сами поняли, что нам нужно менять расположение нашей торговой точки. Продажи стали резко падать, а денег требовалось всё больше. Нашего опыта и знаний уже хватало на то, чтобы понять, что проблема наша именно в месторасположении и ни в чем другом. И мы уже знали, что основа успеха торговой точки – это то, где она находится. Поэтому больше решили не идти на компромисс и не экономить, а сразу постараться попасть в лучший торговый центр нашего города. Сказать – одно, а как это сделать?