В течение последующего месяца Лера, как и все прочие работники редакции, не слышала от него ни единого слова.
Лера знала, о ком идет речь: о какой-то сумасшедшей бабульке, постоянной читательнице «Бульвар-экспресса», которая уверяла, что где-то на окраинах Москвы инопланетяне похищают людей и увозят их на свою базу.
Несмотря на то что из-под пера (точнее, из-под «клавы») репортеров ежедневно бурным пенящимся дурнопахнущим потоком лились тексты о всевозможных чудесах, аномалиях и страстях-мордастях, никто из этих весьма прагматичных и более чем циничных писак в то, что они сами сочиняли, не верил.
Разве что за исключением рыжеволосой Инессы Эдуардовны, которая не скрывала, что является сатанисткой, поэтому и разбиралась во всех терминах, обрядах и традициях верных адептов
– Ну, может, ты с ней поговоришь? – попросила Маруся. – Ты умеешь с людьми находить общий язык. А то она всех тут забодала со своими инопланетянами в Чертанове.
Прозвенел таймер (варить надо было ровно четыре минуты и
– Хорошо, поговорю. Но почему в Чертанове орудуют инопланетяне, а не черти?
Маруся, открыв холодильник и выудив оттуда оставшуюся после обеда сардельку, надкусила ее и хохотнула:
– Видимо, потому что тогда район должен был бы называться
Бабулька, которая оказалась вовсе не такой уж и пожилой, однако явно не совсем адекватной особой, одетой пестро и нелепо, с претензией на дешевую экстравагантность, расположившись на софе в приемной, всхлипнула:
– Они ведь в этот раз моего внучка похитили! Непутевый он, с плохой компанией связался, однако ведь он кровиночка моя! Родители о нем не заботятся…
Последовала длиннющая история дочери бабульки, завершить которую ей не удалось – Лера, теряя терпение, сказала:
– Извините, а как вас зовут?
– Валерия!
Леру словно током ударило. Ее звали точно так же, как и ее бабушку.
Ее
Это случайное совпадение отчего-то заставило девушку более внимательно прислушаться к словам Валерии Афанасьевны.
Хотя то, о чем она вела речь, было или бредом тихой сумасшедшей, или плодом воображения большой почитательницы «Бульвар-экспресса».
Возможно, и
– Инопланетяне у нас шуруют! Ну да, на тарелке своей приземляются там, за новостройками! И заманивают к себе молодежь. Ну, они и ведутся. Потому что они в основном на дурачков, как мой внучок, нацелены. И так умом не особо силен, а если выпьет…
Она горестно махнула рукой, и Лере стало ужасно жаль эту симпатичную, но явно несшую околесицу бабушку.
– А потом они их на своей тарелке увозят!
– На
– Сириус, милая моя, не планета, а звезда! Причем двойная! А на звездах никто жить не может, это же раскаленные шары, состоящие из водорода и прочих металлов и газов. И система это образовалась миллионов двести лет назад, может, чуть больше. А этого слишком мало, чтобы на планетах, вокруг Сириуса вращающихся, могла бы зародиться жизнь и, зародившись, развиться, эволюционировать до сознательной, ну, как наша, человеческая, и еще обогнать Землю, причем намного, по историко-эволюционному развитию, потому что только цивилизации, ушедшие намного от нас вперед, в состоянии совершать межгалактические путешествия!
Уставившись на старушку, Лера от изумления раскрыла рот. А та хитро добавила:
– Я программу научную по телевизору недавно про Сириус смотрела! Так что пришельцы не с Сириуса и не с планет, что вращаются вокруг него, а из созвездия Кита!
–
– Да нет же, это просто я кита у них видела!
–
Она теперь не сомневалась, что имеет дело с особой, которая то жила в реальности, то уходила в свои фантазии.
– Ну, милая моя, не могла же я видеть у них в тарелке
А если бы старушенция вообразила, что увидела в тарелочке пришельцев крота или дрозда?
Лера быстро спросила:
– Хотите кофе?
– Нет, кофе я не пью. А вот от чая с лимоном не отказалась бы!
И когда Лера принесла ей требуемое, тезка бабушки сказала:
– Добрая ты девочка! Я что, не вижу, как другие надо мной смеются? Сумасшедшей считают. Но я не сумасшедшая!
– Конечно же, нет, – подтвердила Лера, протягивая ей корзиночку с овсяными печеньями.
Лицо Валерии Афанасьевны вдруг сморщилось, и она заплакала:
– Мой внучок-то у них! Они его увезут с собой, в созвездие Кита, и не увижу его я больше. А он все, что у меня осталось.
Лера, забирая у нее из руки ходившую ходуном чашку, попыталась успокоить: