Бизнес-план убийства

– Да, палатка. Только это не “дикари”. Бригаду из конторы прислали. Теннисный корт будут делать. Не знаю только, когда начнут. Пока что они нашу клюквянку осваивают, ну, бражку…

– У вас, Сидор Тихонович, оказывается, “новые русские” веселятся, бригада спортплощадку строит – какое же это запустение? – снова вставил я, чувствуя, что мой ушлый собеседник определенно юлит.

– Э-э, долго рассказывать.

– Кстати, а что у нас за праздник завтра? Какое такое великое событие собираются отмечать ваши гости? Что-то я давно не заглядывал в календарь…

Он почесал коротко стриженый затылок:

– Я так думаю, что праздника этого в календаре нет. Какой-то там у них юбилей. Но отмечать будут крепко.

– Дров не наломают? Домики ваши не пожгут? – забеспокоился я.

– Ну что вы! – запротестовал он. – Народ все серьезный, ответственный, из бывших. Алексей Михайлович, тот один может выкушать бочку, и ни в одном глазу. Константин пьет только коньяк, маленькими глоточками, как раз пол своему нутру, и никогда не напивается. Эдуард, правда, может нажраться, и тогда уж точно полезет в бутылку. Прежде-то Жанна лихо его урезонивала, а теперь вот не знаю. Новой его супружницы не видал ни разу. Понятия не имею, что за фифочка. Слыхал только, что молодая, чуть не в дочки ему годится. – У моего собеседника вдруг развязался язык: – Да я же знаю их как облупленных лет пятнадцать, если не двадцать! Алексей Михайлович раньше был для них царь и бог! Эдик и Костя каждое его слово на ус мотали, лишнюю рюмку опасались при нем выпить! Хотя он не запрещал. Замечательный человек Алексей Михайлович! Веселый, щедрый, душа нараспашку! Он и сейчас таким остался. Вот голову даю наотрез – пригласит завтра на шашлыки! И его жена Валюша – милейшая женщина! Всегда доброе слово найдет, а то и гостинчик для внука передаст. А вот Эдик и Костя – фрукты! Новая генерация! Нет, раньше они были другими. А может, проще. Все время подшучивали друг над дружкой, но до злобы у них никогда не доходило. А сейчас смотрят один на другого волками, за всякую мелочь цепляются… И уже Алексей Михайлович для них не указ. Огрызаются, по-своему сделать норовят. Ну, а я для них и вовсе вроде пустого места. Костя, тот еще ничего, поздоровается, о погоде расспросит. А Эдик может даже не заметить. Бизнесмен! Хозяин жизни! Не знаю только, на чем он бизнес свой сделал. Вот таких людей вырастили на свою голову. Жанну мне жалко, дочку ее, Юлечку, еще жалче… Не сумела-таки наша Жанночка обломать этого носорога. Нашла коса на камень! Вот Люсьена – другое дело. Ох, лисица! Вертит Костей, как хочет, и все мягкой лапкой. Он же без ее совета лишнего шагу не ступит…

Я весь обратился в слух, но Сидор Тихонович так же внезапно переменил тему:

– Так что же мне делать с вами? Я вам так скажу: даже если бы не завтрашняя гулянка, останавливаться на базе вам все равно не с руки. Удобств никаких, даже телевизора нет… – Он задумался ненадолго. – Эх! Я вижу, вы человек серьезный, положительный и вроде бы не сильно пьющий. Да у нас в деревне таких гостей чуть не в каждом доме примут. Вот, правда, сейчас на выходные, да еще по хорошей погоде, ко многим родня понаехала из города. Взял бы вас к себе, да у меня семья большая, шумно, маленькая ребятня, вам не понравится. – Тут он с силой хлопнул себя по лбу: – Так я отведу вас, пожалуй, к старому Ворохову! Дом большой, а живет он один. Вы согласны немного заплатить вперед?

– О чем разговор?!

– Так пойдемте прямо сейчас, пока он не уснул, а то у нас в деревне старики спят крепко, из пушки не разбудишь!

Я кивнул, выражая согласие с его предложением.

Груздев вышел через калитку, закрыл ее за собой на символический засов и наказал собаке:

– Полкан! Я скоро вернусь! А ты сторожи строже! Близко никого не подпускай!

Сказано это было нарочито громко, наверняка с таким расчетом, чтобы услыхали в палатке.

Пес Полкан, несмотря на беспородность, отличался, кажется, сообразительностью, если судить хотя бы по тому, что он ни разу не прервал своим лаем нашей с Груздевым беседы. Вот и сейчас, мотнув лохматой мордой, пес с важным видом затрусил к линии домиков.

– Эх, Дмитрий Сергеевич! – снова обратился ко мне Груздев. – Вот вы тут обронили

фразу, дескать, отдайте, как директор, распоряжение персоналу… Помилуйте! Какой персонал! В моем лице перед вами находится ровным счетом весь персонал пансионата! Ибо я – и директор, и администратор, и электрик, и кладовщик, и уборщик, и сторож… – Он мельком огляделся вокруг: – Нет, сказать по правде, сторожем оформлена моя жена. Но у нее и по дому работы хватает. Вот я и дежурю за нее. В будние дни еще ничего, свои-то сюда не полезут. А вот в выходные, когда наезжают из города, надо держать ухо востро. Да еще эти спортсмены-строители, – он кивнул на палатку, – так и поглядывают, что и где плохо лежит…

Двигаясь по тропинке, мы подошли к границе лужайки, где начиналась узкая полоска леса.

Директор-сторож остановился на миг и очертил рукой панораму озера:

– Не там поставили лагерь, ох, не там!