Бизнес-план убийства

– Отчего же не там, Сидор Тихонович? – удивился я. – Пейзаж такой, что сам просится на рекламный ролик.

– На будущий год этому пансионату исполнится полвека, – вздохнув в очередной раз, пояснил Груздев. – Задумывался он как база отдыха для лесорубов, участки которых были рассредоточены в ту пору вдоль всех приладожских рек. А лес тогда сплавляли по воде. Порой в реке воды не было видно, одни бревна. Потому и поставили пансионат на озере. Да не учли, что оно – Прохладное. Со дна бьют холодные ключи, и потому даже в жаркий день водичка такая студеная, что особо не поныряешь. Но выбора тогда не было. А лет тридцать назад сплавлять лес по местным рекам запретили. Вода в Свияти постепенно очистилась, а вода там ласковая, приятная, теплая, как парное молоко. В реке народ и купается. И рыбы там больше. Даже пацаны редко заглядывают на озеро, не говоря уже о ветеранах. Но тому есть еще одна причина…

Мы миновали полосу леса и вышли к дороге в том самом месте, где я сошел с автобуса. За дорогой откос плавно сбегал к реке. Кроны плакучих ив нависали над водой.

С нашей стороны дороги, напротив, местность начинала плавно повышаться, переходя в гряду невысоких холмов, которые, очевидно, и образовывали дальний берег озера. Весь этот участок был покрыт лесом: ближе к дороге – лиственным, на холмах – хвойным.

Вдруг мне показалось, что на ближнем склоне в просвете между деревьями промелькнул каменный крест. Второй, третий…

Невольно я остановился.

Остановился и Груздев, а затем, будто подтверждая мою догадку, вытянул руку по направлению к склону:

– Здесь у нас старинное кладбище. Называется Инженерным. Ведь в этих краях еще полтораста лет назад хозяйствовал лесопромышленник Фазанников. В Карповке находилась его главная сплавная контора. И будто бы желал он утвердиться здесь прочно, навсегда. Лесопилки ставил, мельницы, бумажные фабрики. Инженеров заграничных приглашал. Тут у них и усадьбы стояли. Да, видно, не судьба. Одного инженера деревом придавило, второй замерз по пьянке, третий вроде бы сам повесился – и все в один год. Ну, а поскольку были они не нашей веры, не православные, то похоронили их отдельно, вот как раз туточки. Так и повелось. Преставится кто из начальства, здесь и хоронят. И кладбище оттого назвали Инженерным. А у Фазанникова дела и вовсе пошли наперекосяк. Что-то пожары сожрали, что-то он в карты проиграл… Умер он тоже нехорошо, страшно. Будто бы отрекся от веры и той же ночью сгорел в своем доме вместе с полюбовницей. Похоронили обоих на Инженерном. Богато похоронили. Склеп поставили. До сих пор стоит. А только место это нехорошее. Сатанинское. Все плохое, вся жуть случается почему-то именно там. Отдыхающего одного убили лет семь назад. А в позапрошлом году пропал начальник арболитового цеха. Месяц искали. С собаками. По всей округе. Самые дальние делянки осмотрели. Не нашли. А только сунулись на Инженерное кладбище, там он лежит, бедолага, и в аккурат в склепе Фазанникова, распух уже весь. Не-ет, во всей деревне по доброй воле туда не пойдет ни один человек, особенно после заката. Теперь вы понимаете, что я имел в виду, когда говорил, что пансионат поставили не там?

Итак, меня ознакомили с образчиком местного фольклора.

Груздев определенно втягивал меня в душевный разговор.

Мы двинулись по обочине к деревне, до ближайшего двора которой отсюда было рукой подать. Значительной своей частью Карповка лежала вдоль реки, но по отдельным приметам чувствовалось, что и в сторону леса она выбросила немалые клинья.

Груздев по-прежнему исполнял роль гида:

– Перед вами – центральная площадь. Там магазин, там бывший клуб, а там администрация… Только из начальства сейчас вы никого не найдете. Председатель, или по-нынешнему, глава, в отпуске, а заместители укатили на выходные к родным в город. Видите желтую полоску песка вдоль берега? Это наш пляж. Сейчас там несколько пацанов да какая-то парочка, а завтра народу будет как в Сочи, не протолкнешься. Город понаехал! Сейчас свернем в этот проулочек, а там уже и дом дедушки Афанасия, третий от угла. Уф! Отдышусь малость…

Груздев остановился, хотя вовсе не выглядел уставшим. Его глазки сузились в простецки-лукавом прищуре:

– Так вы, значит, из инюрколлегии? Это не та, которая наследников ищет по всему миру? Неужто у нас в Карповке обитает будущий миллионер? Это кому же так повезло? Да вы не волнуйтесь. Груздев молчать умеет! Могила!

Только сейчас я понял этого человека.

Он предлагал мне бартер!

Зря он, что ли, рассказал мне столько местных новостей и секретов, не утаив даже того обстоятельства, что подменяет на работе дражайшую половину, которая оформлена сторожем!

Взамен он рассчитывал на определенную доверительность и с моей стороны. Обладание же конфиденциальными сведениями о залетном столичном госте придало бы ему весу в собственных глазах.

Нельзя, никак нельзя было обмануть ожиданий честного служаки! Интуиция подсказывала, что почтенный Сидор Тихонович еще пригодится мне и как источник информации, и как передаточное звено.

Но чем же мне утешить его любопытство?