Бизнес по еврейски с нуля

Вы, конечно, помните, что случилось потом: все знакомые мальчики в очередь белили Тому забор, да еще и платили за это. Из подневольного работника Том Сойер играючи стал менеджером, организатором производства. Вот что значит — «выйти из Египта».

Песах— это праздник Свободы. Главное, что он должен сказать человеческой душе, — что она изначально и вечно свободна, что никаких иных обязательств, кроме как перед Предвечным и своей совестью, у нее не было и нет.

Тот, у кого нет собственного лица и собственного Бога, — всегда остается рабом, даже если у него нет хозяев, стоящих у него над душой. Сокрушились лишь внешние оковы, но осталась печать раба глубоко в сердце. Назначение свободы — приобретение собственной цели и своей шкалы ценностей. Когда всего этого недостает, продолжается рабство.

Адин Штейнзальц

Многим людям в жизни предоставляется возможность изменить судьбу, взять ее в свои руки, завести свое дело… Но многие ли пользуются этими возможностями? Покряхтят-покряхтят, подумают и возвращаются к своим станкам, кульманам, комбайнам… Ибо с одной стороны, конечно, подневольная работа, но с другой — защищенность, социальные гарантии…

В отличие от распространенных заблуждений, рабовладельческое хозяйство — это часто одна большая патриархальная семья. Хотя формально хозяин мог и мучить, и убить раба, на практике он, наоборот, был заинтересован, чтобы тот и сыт был, и отдохнул как следует. Жизнь раба не столь уж тяжела и для людей, не собирающихся «хватать звезды с небес», не так уж и неприятна.

Вот почему не всякий имеющий на это право по происхождению на деле становится евреем. Тогда говорят: «это ассимилированный еврей».

Еврей, не умеющий стать сапожником, мечтает стать профессором.

Пословица

Во всем этом огромном мире не рождался еще герой, способный освободить человека, который сам уже позабыл о своих оковах.

Мендель из Коцка

Нельзя быть конькобежцем, по книжкам изучив, какие бывают коньки и катки. Нужно надеть коньки и стать на лед. И тогда выяснится, зачем нужны свинцовая примочка от ушибов, теплая удобная одежда, горячий сладкий чай. Это понятно всем.

А вот то, что нельзя стать нравственным человеком, только лишь вызубрив правила морали из той или иной книжки, — это почему-то вызывает недоумение.

Иудаизм на заре цивилизации нашел выход из этого затруднения. Система мицвот (заповедей) предназначена именно для того, чтобы научить быть нравственным любого и каждого, кто решится на обучение.

Еще в конце двадцатого века интеллигенцию охватила повальная мода на разного рода прикладные системы воспитания характера — различного рода йоги и тарикаты. Умные, вроде бы, во всех отношениях люди часами могли сидеть в «позе лотоса», сложив пальцы в какую-нибудь «мудра», «нормализуя прану» и медитируя: «Ом мани падме хум». Зачем? Они и сами не знали. Главное — что это было оригинально, необычно и… необязательно.

А вот отшлифованная веками система воспитания характера, именуемая «Галаха», — в моду так и не вошла.

Почему? Именно потому, что она — обязательна. С Предвечным нельзя шутить.

Страшно впасть в руки Бога Живаго.

Евр., 10: 31

Отыскание причин, почему нужно соблюдать ту или иную мицву, прямо и просто запрещено евреям. Почему нельзя есть свинину? Да нипочему. Существует масса объяснений этому, но все они неверны, какими бы понятными и рациональными ни казались. Настоящая причина одна: Всевышний не велел. Велел бы, так евреи ели бы ее и вареной, и жареной. Вот и все.

И до дарования Торы существовали законы. В кодексе Хаммурапи, скажем, караются и убийство, и воровство. Что же принципиально нового пришло к человечеству на Синае? Да вот именно это: «Всевышний не велел». Еврей сознательно подчиняет свою волю воле Всевышнего, даже если она ему непонятна.

«Наасе ве нишма» («сделаем и поймем»: именно в таком порядке: сначала «сделаем»), — обещали люди у горы Синай при даровании им Торы.

Государственные законы человек исполняет либо потому, что понимает их необходимость, либо потому, что боится наказания. Но «если повезет чуть-чуть», то можно и обмануть государственное недремлющее око. А уж если само государство в угоду сиюминутным национальным, классовым, корпоративным и просто личным интересам позволяет убивать, лгать, насиловать… Скажете, невозможно? Но мы видели это в XX веке и в Германии, и в России.