Бизнесмен

Он не стал выходить и просить. Он оказался просто асом парковки. Не примериваясь, с первой попытки он воткнул «жигули» на свободное место впритирку к «тойоте», заблокировав таким образом дверь Степана.

Я чертыхнулся. Такой вариант мы не обговаривали. Как поступит Саратов? Откроет окно и предложит Саше встать по-другому или попробует выйти из машины через правую дверь, перебираясь через высокий подлокотник между сиденьями?

Только «шестерка» клюнул носом, остановившись, как Гумбатов вырубил фары и двигатель. Прищурившись, я разглядел номерной знак: «456». Угадал! Мелочь, а приятно.

Саша вылез, держа в одной руке литровую бутылку водяры и тортик в прозрачной коробке. С вызовом посмотрел на «тойоту», подбросил на ладони ключи, нажал кнопку брелока; щелкнули, срабатывая, замки «жигулей», и пискнула сигнализация.

Я смотрел на Сашу и поражался: как же я мог ему верить? Свидетель?! Да у него поперек морды написано, что он при делах!

Степан как сидел, так и продолжал сидеть, держа руки на баранке пикапа. Все ясно: опасается, что если начнет выбираться, то Гумбатов насторожится. И сделать ему замечание за неправильную парковку Степан не решился: хорошо, если Саша начнет скандалить или в драку полезет, а если он молча переставит машину на другую сторону двора?

Не оглядываясь, Гумбатов направился к дому. Походка у него была характерной, как у штангиста, подходящего к штанге. Водку и торт он продолжал нести в левой руке, в правой были ключи, которые позвякивали в такт его тяжелым шагам.

Степан как сидел, так и продолжал сидеть в джипе…

Гумбатов не слышал меня. Мне потребовалось меньше трех метров, чтобы набрать скорость и оттолкнуться. Я прыгнул и засадил ему ногой между лопаток. Точный расчет в сочетании с неожиданностью сделали свое дело. Разбилась бутылка, шмякнулся торт. Гумбатов пропахал брюхом и рожей асфальт. Как только он закончил движение, я рубанул ребром ладони по шее. Готово! Я выпрямился и осмотрелся. Кроме Степана, с грацией медведя выбирающегося из «тойоты» через пассажирскую дверь, ни одной живой души поблизости не было.

Хотя я, скорее всего, ошибался. Уверен, что Виктор наблюдал всю сцену от начала и до конца.

Наконец Степа выпрыгнул из пикапа и побежал к нам, на ходу разматывая скотч. Мне резанул по ушам треск, с которым липкая лента отклеивалась от катушки.

Мы связали Гумбатову щиколотки и запястья и намотали несколько слоев на лицо, чтобы заклеить рот и глаза. Все это время он не подавал признаков жизни.

– Ты не слишком его?.. – спросил Степа.

– Да и черт с ним!

Мы запихали Гумбатова в багажник «ауди». Даже согнутый в три погибели, он там едва поместился, и пришлось сильно давить на крышку, чтобы сработал замок.

– Хочешь, я сяду за руль? – благородно предложил Степа. – Если не повезет, я как-нибудь выкручусь, а ты сможешь доделать дела.

Я отрицательно покачал головой и пошел искать ключи от «шестерки». При падении Саши они отлетели далеко в сторону, но мне повезло, я наткнулся на них почти сразу. Поднял, положил на крышу «жигулей». Все, теперь можно ехать. Я огляделся по сторонам: где же Виктор? Или его вообще не было во дворе, или он умел сливаться с темнотой. Что ж, обойдемся без прощаний. И будем надеяться, что он, как обещал, перегонит «шестерку» в такое место, которое позволит строить множество версий об обстоятельствах исчезновения Саши.

Выезжая с места парковки, Степа не рассчитал, и бампером «тойоты» процарапал боковину «шестерки». В темноте звуки всегда кажутся громче; я испугался, что, услышав скрежет металла о металл, к окнам бросится половина жильцов, в том числе Маша.

Степа высунулся в открытое окно, посмотрел, как сцепились машины. Надо было дать чуть вперед и выкрутить руль, но он опять врубил заднюю передачу. Пикап дернулся и, еще больше разодрав борт «шестерки», наконец выехал.

Я выразительно постучал кулаком по лбу. Степа развел руками: бывает, и уже аккуратнее, без рывков и аварий, поставил «тойоту» впереди моей черной «ауди».

Когда решали, куда везти Сашу, я вспомнил про базу карликовых спецназовцев. Не самое удачное место в смысле маршрута, по дороге можно было не один раз нарваться на гаишников, но предчувствие говорило мне, что мы доберемся без происшествий. А уж там, на заброшенной базе, можно делать все, что угодно.