Black Butterfly (СИ)

— Всё, почти закончил, — медленно протянул Каулитц, внимательно оглядывая свой результат, который не терпелось увидеть и самому Биллу. — Иди сюда.

Парень поскорее спрыгнул с софы, поднимаясь на носочки и разминая косточки, и подошёл к мужчине, тут же переведя взгляд с него на рисунок. Билл, который в живописи мыслил не больше, чем в любом другом виде искусства, мог бы назвать это полноценным рисунком, а не странным словом «эскиз», как назвал это Том. Он видел самого себя со стороны, и черты его лица были настолько четко прорисованы, что едва ли не казались фотографией. Но что-то казалось парнишке странным в этом рисунке. Может, его красота, которую он так упорно отрицал в себе? Том же, напротив, постарался как можно реалистичнее передать тот живой взгляд парня, который буквально вскипал черной смолой от эмоций, но от этого становился не менее притягательным. Отмечая про себя нежные черты лица у «второго Билла», брюнет автоматически прикоснулся к своему собственному, не отводя взгляда от рисунка.

— Нравится? — Со спокойной улыбкой но, тем не менее, затаив дыхание, спросил мужчина, заметив, как увлечен разглядыванием мальчишка.

Билл еле заметно вздрогнул и растерянно посмотрел на мужчину, всё ещё прикасаясь к своему лицу.

— Это, правда, я?

— Конечно, ты, — усмехнулся Каулитц и потрепал его по черной макушке. — Кто же ещё?

— Слишком красивый, — сведя брови к переносице, проговорил он, подходя к зеркалу. — Ну, разве я такой на самом деле? Ты посмотри на эту кожу, эти уродливые впалые щёки, синяки под глазами…

— Билл, — Том подошёл сзади и положил руки ему на плечи, отчего тот неприятно передернул ими, и посмотрел на него в отражение. — Художник всегда привносит каплю своего.

— Но ты не художник, — возразил парень.

— По профессии — нет, но это не мешает быть мне художником в душе. Ты для меня такой, как на рисунке. Да, не нужно так удивляться, — сказал он, заметив распахнутые черные глаза в отражении. — Я могу не замечать всего, что ты так усердно перечислял, как свои недостатки.

Билл вздохнул, поджимая губы. В слова мужчины верилось с трудом, но снова подкупали добрые глаза, от которых он поспешил упереть свой взгляд в пол. Рисунок был так хорош, что у брюнета буквально подступали слезы к глазам от того, что на самом деле он не был таким хорошеньким мальчиком с серьезным взглядом, каким его, почему-то, увидел Том.

— Я бы забрал его, если бы где-то жил, — ответил Билл, а мужчина облегченно выдохнул, засчитав это себе как комплимент.

— Всего лишь набросок, нужно будет доработать, — Том снял лист с мольберта, довольно оглядел его и положил на самый верх шкафа.

Задув все свечи, Каулитц завалился на софу поближе к окну и выдохнул, прикрывая глаза. Билл же стоял на месте, глядя на мужчину.

— Ну, не стой, ложись рядом. Обещаю, приставать не буду, — пошутил он и ещё больше подвинулся к окну, предоставляя Биллу больше половины и без того огромной софы.

Парень поправил оттянутый ворот свитера и лёг рядом на бок, оперевшись на локоть и подпирая ладошкой голову.

— Ты точно не хочешь воспользоваться моими услугами?

— Господи, нет, говорил же. А ты прямо напрашиваешься сам, — приоткрыв один глаз и хитро прищурившись, сказал Каулитц и усмехнулся.

— У меня редко бывают такие клиенты, как ты, — задумчиво проговорил брюнет.

— Не называй меня этим ужасным словом, — поморщился Том. — И всё же, какие — такие?

— Ну, ухоженные, молодые, — Билл почесывал затылок и старался придумать побольше эпитетов.

— Молодые? — Хохотнул Томас. — Это я отношусь к категории молодых, значит?

— Ну, да, — удивился Билл, не понимая, чем так рассмешил мужчину. — Младше тридцати молодые.

— Ах, младше тридцати, — с довольной улыбкой повторил Каулитц. — Буду считать это первым комплиментом от тебя. Мне тридцать два, Билл.

— Ты действительно неплохо выглядишь, сложно это отрицать, — хмыкнул он, рассматривая профиль мужчины.

Тот лишь пожал плечами и улыбнулся, продолжая лежать с закрытыми глазами.

— Надо когда-нибудь отвезти тебя на фотовыставку. Тебе понравится, это очень, — Том широко зевнул, прерывая предложение, — интересно…

Каулитц выдохнул и замолк, а Билл продолжал вглядываться в лицо, которое едва освещалось светом луны и звезд из окон. На высоком лбу не было ни единой морщинки, что обычно пролегали между густыми бровями, когда Том разговаривал с ним. Темные волосы уже давно наполовину выбились из аккуратного хвостика, и некоторые непослушные прядки падали на лицо, касаясь немного курносого носа и красивых губ.

Еле слышное сопение заставило напрячь слух, и уже спустя пару секунд парнишка понял, что Том нагло отрубился, так и не завершив с ним разговора. Билл возмущенно цокнул, рассматривая умиротворенное лицо, и сам упивался этим спокойствием. Совсем скоро возмущение сошло на нет, и парнишка сам захотел окунуться в Царство Морфея, глядя на спящего мужчину. Сонно хлопая уставшими глазами, и он через несколько минут провалился в безмятежность вслед за Томасом.