Black Butterfly (СИ)

«На кой черт ему сдался этот интернат? Неужели он образумился и решил..? Да нет, быть такого не может» — отвечал на свои собственные вопросы мужчина, нервно переминаясь с ноги на ногу у дверей, куда пять минут назад вошёл парень.

Вспомнились слова брата, и стало не по себе от мысли, что сейчас он мог упустить сквозь пальцы тонкую ниточку доверия, протянувшуюся между ним и Биллом. Том медленно, с ювелирной точностью прокладывал между ними мостик, который вот-вот мог разрушиться из-за его собственной опрометчивости, и строить его заново во второй раз было бы уже в два раза сложнее.

Распахнутые в восхищении черные глаза, когда парнишка впервые увидел святая святых Каулитца, его комнатку, вход в которую разрешен далеко не всем, не желали уходить из памяти, отбиваясь приятными воспоминаниями в груди. Заданный полушепотом вопрос: «Ты художник?» ещё долго будет помниться Томасу, для которого восхищение именно этого маленького человечка вдруг стало таким важным.

Каулитц чуть улыбнулся, прокручивая в голове тот вечер, и прикурил, начиная замерзать на крыльце здания. Мысль зайти внутрь он тут же отмел, решив подождать парня снаружи.

— Да с чего я взял, что он вообще выйдет? — Раздраженно буркнул он сам себе под нос спустя сорок минут, когда конечности уже начинали неметь.

Мужчина сжимал и разжимал кулаки, будто решая, уходить ему сейчас или стоит подождать ещё пару минут. И, когда Томас уже собрался шагнуть прочь с крыльца, дверь тихонько скрипнула, выпуская наружу парня, который закутался в толстовку и капюшон, словно гусеничка в свой кокон. Билл, не обернувшись по сторонам, как делал обычно, уже почти спустился с крыльца, как почувствовал руку на своем плече и, вскрикнув, на автомате размахнулся рукой, поворачиваясь к незнакомцу.

— Эй, эй, чего сразу драться-то, — Том на этот раз ловко перехватил тоненькое запястье. — Это я, всё в порядке.

Билл захлопнул открытый в секундном шоке рот и вырвал свою руку, недоверчиво глядя на мужчину. Глаза снова наполнялись злобой, которую Каулитц так боялся увидеть снова.

— Следил за мной? — Прошипел он, сощуривая глаза. — Чёртов недоумок, я же говорил, это не твоё дело!

— Билл, подожди. Объясни мне, что тебе здесь понадобилось, — терпеливо попросил Том, не переставая смотреть ему в глаза.

— Иди на х*й, — оттолкнув мужчину, бесцеремонно выплюнул он не без яда в голосе, сбегая с крыльца.

Каулитц снова ухватил того чуть выше локтя, используя этот способ как самый эффективный для того, чтобы остановить беглеца, но от испуга разжал пальцы, когда услышал слабый стон и увидел искаженное болью лицо парня, ухватившегося за плечо.

— Прости, — быстро выпалил Том, успокаивающе поглаживая его по предплечью. — Сильно болит?

— Болит, чёрт тебя дери, — рявкнул брюнет, шлепнув Тома по ладони. — Упал сегодня утром.

Мужчина сделал глубокий вдох и выдохнул, выпуская весь воздух из легких и испытующе глядя на парня. Тот недовольно простонал, снова закатив глаза, как недовольный ребенок, и устало спросил:

— Сейчас снова спросишь, что мне здесь нужно?

Томас согласно кивнул, складывая руки на груди. Билл всё же спустился с крыльца и медленно пошёл по скрипучему снегу обратно к выходу за территорию, Каулитц не отставал.

— Жил тут как-то пару недель. Я покурю, — брюнет выдернул из рук изумленного мужчины сигарету и глубоко затянулся, выпуская дым через нос. — Чувствую, придется кое-что тебе рассказать.

— Я для этого и спрашивал, — ответил Том, кусая изнутри щеку.

— Мне было тогда лет восемь, может, девять, точно не помню. К нам пришли из органов опеки. Ну, ты, наверное, знаешь, что ходят они обычно в определенные дни месяца, а в тот раз решили навестить нас внезапно. Увидели накаченную наркотой Еву на полу и сразу же увезли меня с собой.

— Ева — это твоя…

— Да, типа мать, — Билл сделал пальцами в воздухе кавычки.

— Хм, — Том пожевал нижнюю губу в раздумьях. — А почему именно в интернат для умственно отсталых?

— Да потому что я в свои восемь или девять не умел ни читать, ни писать, к тому же и разговаривал односложными фразочками. Ты, наверное, это уже понял, — брюнет опустил голову, остановившись и начиная бездумно рассматривать снег под ногами.

— Я бы так не сказал. В записке было не так много ошибок, — с улыбкой возразил Каулитц.

— Пришлось кое-чему научиться, — он развел руками.

— Ну, так что было дальше?

— Меня отправили сюда. Чёрт возьми, это было лучшее время в моей жизни. Столько заботы от незнакомых людей, мягкие чистые кровати, вкусная еда. Я тогда подумал, что умер и попал в рай, — Билл горько усмехнулся. — Ева всегда говорила, что моё место в аду, но я ей не верил.

— Никогда бы не подумал, что у такого, как ты, была такая отвратительная мать, — Том поморщился, пропуская все слова парня через себя и невольно вздрагивая.

— У какого? — Удивленно спросил он, искренне не понимая намёка.

Каулитц лишь загадочно улыбнулся и потрепал его по черноволосой макушке.

— Тогда у меня впервые появился друг, — поджав губы, продолжил Билл. — Фрэнки. Он был аутистом, но я смог с ним подружиться. Он даже заговорил со мной.