Black Sabbath. Добро пожаловать в преисподнюю!

Прежде чем Ронни выбрал музыкантов, которые присоединились к нему в сольной карьере, «никого из этих ребят никто не знал».

Подобные перебранки – обычное дело в музыкальном бизнесе. Сначала Кэмпбелл, а затем Бэйн и Апписи, по их словам, ушли потому, что поняли, что упустили золотую возможность: Ронни твердо решил, что в его группе все будет так, как хочет он, раз уж ему больше не приходится подчиняться людоедам вроде Ричи Блэкмора и Тони Айомми, а Венди оказалась слишком упертой в своей менеджерской манере.

– Она всегда говорила Ронни, что неважно, кто играет у него в группе, – рассказывал Бэйн[30], – что это его имя, его группа, и он может делать что захочет.

Неважно, кто был прав, а кто неправ; когда в начале 1991 года Ральф Бейкер осторожно обратился сначала к Глории Батлер – тоже ставшей менеджером мужа, – а затем и к Венди Дио по поводу возможного воссоединения Black Sabbath, они были готовы слушать. Буквально через несколько недель в британской и американской музыкальной прессе появились сообщения, что Дио, Айомми, Батлер и Апписи (и Николлс, правда, он снова перестал быть официальным участником группы и вернулся к закулисной – и в прямом, и в переносном смысле – роли) снова собрались вместе и готовятся записать первый альбом со времен Mob Rules, вышедшего ровно десять лет назад.

Для Тони и Гизера это, по словам басиста, стало «настоящим спасением». Для Дио – ни много ни мало «новым началом лучшей группы на Земле. Я думал, что мы все завершим карьеры в этой группе».

Тони Мартин впервые услышал об этом однажды утром, когда готовился ехать на встречу с группой.

– Я уже собирался выходить из дома на репетицию. Мне назвали время и даты репетиций, все такое. И я буквально открываю дверь, и тут звонит телефон, и менеджер говорит мне: «Лучше присядь».

Мартина новость совершенно сбила с толку, он был убит, уничтожен. Более-менее восстановившись и разобравшись, где теперь находится, он сумел заключить скромный сольный контракт. Но до конца шрамы так и не зажили. В 2012 году, по-прежнему одетый с ног до головы в черное, но теперь наголо выбритый, он вспоминал, что Тони так и не позвонил ему сам.

– Они всегда сообщают через кого-то еще. Все это очень странно, и у меня единственная мысль – они просто не привыкли общаться с другими лицом к лицу. Они долго жили в коконе, в большом замкнутом пространстве, и вокруг них есть специальные «люди», но я не такой. Я всегда говорю лично. Я стараюсь сам решать свои проблемы.

Нил Мюррей впервые услышал… хотя нет, он вообще ничего не услышал.

– После европейских концертов осенью 1990 года воцарилась загадочная тишина, – говорит он. – Я позвонил менеджерам, чтобы узнать, что происходит. Они сообщили мне, что Гизер возвращается в группу, а вместе с ним – Ронни Дио.

Мюррей, который уже пережил нечто подобное, когда его выгнали из Whitesnake вскоре после того, как он записал с группой один из самых продаваемых рок-альбомов десятилетия, Whitesnake 1987, был в замешательстве, но не шокирован.

– Это хороший пример того, как Тони Айомми не любит общаться напрямую, и нужно следить за его настроением – если ты начнешь его доставать и не заметишь, как он раздражается, он вдруг взорвется гневом и припечатает тебя к стене, я такое видел пару раз. А еще он довольно косноязычный, хотя при этом очень умен, весел и креативен, так что нужно подстроиться под его настроение, а не ждать, что он скажет тебе все в лицо.

Кози Пауэлл, менее чувствительный к чужому настроению, назвал это «надувательством». Он был не просто барабанщиком, который спас Тони. Он был соратником, соучастником и главным доверенным лицом в составе с Тони Мартином. На самом деле первоначально Айомми собирался оставить Кози. Но Пауэллу не повезло: он сломал тазовую кость из-за несчастного случая при верховой езде – у лошади случился сердечный приступ, и она упала прямо на него, – так что в ближайшие несколько месяцев играть не мог, и Ронни, опасавшийся иметь дело со своевольным барабанщиком, с которым когда-то конфликтовал в Rainbow и который в последние годы считал Sabbath отчасти своей собственностью, быстро предложил вернуть обратно еще и Винни Апписи. Тони не хотел откладывать проект, боясь, что Дио и Батлер могут передумать, и согласился. Кози был в ярости.