Благая Весть Курта Хюбнера (СИ)

Ясно, во всяком случае, что в вопросе об истине, для Хюбнера миф является истиной трагедии...:

"Только если исчезла вера в истинность мифа, можно вместе с Аристотелем прийти к филистерской мысли, что причину радостного облегчения, испытываемого после театрального представления, следует искать в гомеопатических дозах, в которых внушались Страх и сострадание...".

Последние абзацы данной главы свидетельствуют о том, что свое понимание античной трагедии Хюбнер во многом заимствовал у Ницше.

Он пишет:

"В заключение следует остановиться на интерпретации греческой трагедии Ницше, так как она, на первый взгляд, обнаруживает определенное сходство с тем, что сделано мною. В произведениях Эсхила и Софокла он также видит попытку примирить между собой противостоящие друг другу мифические представления. Их он обозначает как "дионисийское" и "аполлоновское"..".

"Бросается в глаза, какие незначительные усилия прилагает Ницше к тому, чтобы подкрепить свое понимание трагедии примерами из ее текстов. Но и там, где он приводит таковые, они неубедительны".

"Несмотря на это, Ницше предчувствовал в целом правильное решение. Если его противопоставление дионисийского и аполлоновского начал в действительности и оказалось недостаточным, то он все же обнаружил нечто от противоречия, появившегося внутри греческого мифа. Мы также можем согласиться с ним в том, что трагедия стала последней большой попыткой самостоятельно снять это противоречие средствами мифа".

Слова "противоречие, появившееся внутри мифа" звучат, конечно, странно. И потому нам приходится напомнить читателю, что "мифом" Хюбнер называет здесь не собственно Миф, или Предание, сущее в рамках религии, но - "систему опыта и мышления" или общепринятое мировоззрение древних греков....

Спрашивается, почему так? И зачем это нужно?

А нужно это для втаскивания античности в современность по новым слегам "европейской толерантности".

Спросите: при чем тут толерантность?

Да при том, что она позволяет современному либеральному рациональному европейцу идентифицировать "древнего грека" с собой любимым, невзирая на очевидную нелепость, чудаковатость и отсталость его мышления и мировосприятия. Будем терпимы! И тогда сможем увидеть, что они - тоже люди; и в нас есть что-то от них. Потому их "мифическое мышление" достойно нашего просвещенного внимания.

Курт изучает это мышление: теперь на материале дошедших до нас поэм Гомера.

Именно, мышление.... Иначе невозможно говорить о "мифических структурах"....

ГЛАВА XIII

Мифические структуры в гомеровском культе мертвых

В данном случае Курт говорит о "мифических структурах", усмотренных им в "хтоническом культе мертвых".

Он пишет:

"Сказанное об этих мифических структурах может быть в наиболее лаконичной форме суммировано так: основой мифа о Матери-Земле и заклинании мертвых вновь служит идея идеально-материального единства. Земля - не только условие всей жизни, она также в идеальном смысле - божественное лоно, из которого происходит жизнь и в которое она возвращается, в то время как в идеальной субстанции слова, песнопения, танца и т.п. мертвый может в то же время стать материально реальным. Вместе с ним является его архе, его героическая жизнь; прошлое возвращается в настоящее в соответствии с мифическим представлением о времени. Мифическая субстанция умершего пронизывает живущих и в них продолжает свое действие. Но эпифания героя разыгрывается на теменосе могилы, в принадлежащем ему мифическом пространстве. Это взаимодействие между живыми и умершими предполагает существование собственного царства умерших, Аида".

Эта хюбнерова "сумма мифологии" может быть охарактеризована не иначе как интеллектуальное ШАРЛАТАНСТВО.

Но, в любом случае, темой данной главы является намерение Хюбнера усмотреть те же самые "мифические структуры" в текстах Гомера.

Признавая отличие атмосферы гомеровского эпоса от настроения хтонических культов, Курт пишет, тем не менее...:

"Олимпийско-гомеровский мир представляет себе царство умерших по-другому, однако мифические структуры остаются теми же самыми".

Думается, теми же самыми остаются шарлатанские рецепты прочтения классики, выработанные Хюбнером на предыдущих страницах.

Общий принцип таков, что, с каким бы животным не пришлось иметь дело, в шерсти нужно искать вшей!

"Вши" эти суть заезженные уже на протяжении книги логемы, такие как:

"единство материального и идеального"; "вечное настоящее прошлого"; "воздействие мифической субстанции"; "единство внешнего и внутреннего".

Приведенная далее цитата позволит читателю убедиться в справедливости наших слов: