Благие намерения

– Тюрин мог впустить своего убийцу к себе в дом в отсутствие жены. А тот уж как-то умудрился умыкнуть нож.

– Я не верю, что муж впускает в дом любовника жены! – категорично заявил Миндаугас.

– Ситуации бывают разные.

– Ага. Любовник прикинулся работником жэка, – фыркнул Морис.

– Неплохая версия.

Миндаугас рассмеялся.

– Ты забываешь, что в прихожей Тюриных лежит чужая зажигалка.

– Которой не заинтересовалась полиция.

– Угу.

– И её оставил любовник Тюриной?

– Необязательно.

– Знаете, как это говорят в России, вы окончательно сбили меня с панталыку!

– Ага, а ещё у нас говорят, что без пол-литра не разобраться.

– Вы предлагаете мне напиться, чтобы вас понять?– усмехнулся Морис.

– Нет, я предлагаю устроить кратковременную слежку.

– За кем?

– За Андреем Фарионовым и его сыном.

– А при чём здесь его сын?

– Мало ли… – неопределённо отозвалась Мирослава.

– На всякий случай? – уточнил Морис.

– Точно.

– И кто за кем будет следить?

– Ты за Андреем. А я за его сыном.

– Можно спросить, почему именно такое распределение?

– Можно.

– Так почему?

Мирослава хмыкнула.

– Вы разрешили спросить, но ответа я не слышу, – сказал Морис.

– Спросить я разрешила, это точно, – улыбнулась Волгина, – но отвечать на вопрос я не обещала.

– Ясно. Когда будем следить?

– Завтра с утра.

Глава 10

Румянец утренней зари отразился в капельках прохладной росы подрагивающих на кончиках трав и нежащихся на лепестках цветов.

– Как хорошо! – сказала Мирослава и подставила ладони под солнечные лучи, точно пыталась поймать блики, просачивающиеся сквозь трепещущие на лёгком ветерке листья деревьев.

– Совсем как кошка, – с умилением подумал, любующийся ею Морис.

И точно в подтверждение его мыслей, с крыльца спрыгнул Дон и засновал рядом с хозяйкой.

– На чём поедем? – спросил Миндаугас.

– Как это на чём? – удивилась или сделала вид, что удивилась она, – я на «Волге», ты на «БМВ».

И спустя полминуты добавила, – только не светись там, в смысле не ставь машину во дворе.

Он кивнул.

А она вздохнула с сожалением, – ты и так слишком заметный.

– Он бросил на неё взгляд полный непонимания.

– Красивый ты, разве сам не знаешь.

– Превратиться в Квазимодо? – спросил он с самым серьёзным видом.

– Нет, не надо, – испугалась она, то ли в шутку, то ли всерьёз.

Он хмыкнул.

– Но всё-таки постарайся быть менее заметным. Хорошо, что хоть Фарионовы нас не знают.

– Я буду сидеть на лавочке, и читать мужской журнал, – заявил Морис.

– Читай, – разрешила она.

Или может лучше какой-нибудь том советской энциклопедии?

Мирослава хмыкнула и посоветовала, – лучше женский журнал. Тогда уж точно все взгляды притянутся к тебе, как железки к магниту.

– Ладно, уговорили, – вздохнул Миндаугас, – буду читать Литературную газету.

На том и остановились.

Морис поставил машину в нескольких метрах от двора Фарионовых на крохотной стоянке, спрятанной за кустами разросшейся жимолости.

А Мирослава притулила свою «волгу» возле бровки.

Они вошли во двор и сделали вид, что абсолютно не знакомы друг с другом.

Мирослава присела на скамейку, достала сотовый, и уткнулась в него с зачарованным видом.

Краем глаза она заметила, что Морис направился к лавочке с сидящими там пожилыми женщинами, и достал из своей сумки нечто, отчего она чуть не ахнула вслух.

Эта была никакая не Литературная газета, а …вязанье, вернее недовязанный шарф.

Не иначе, как Миндаугас умудрился позаимствовать его у Ксении – внучки их приходящей домоправительницы Клавдии Ивановны Рукавишниковой.

Она наводила чистоту на первом этаже их жилища и на террасе, приходя два раза в неделю.

Рукавишникова уже давно рассматривалась ими, как добрая родственница. А Ксюшу они частенько баловали подарками.

Девочка располагала к себе скромностью, трудолюбием и умом.

Мирослава считала, что Ксюша влюблена в Мориса всем своим неискушённым девичьим сердечком. Да и как не влюбиться в такого!

Оставалось только надеяться, что первая влюблённость не слишком ранит её.

Морис вёл себя с девушкой подростком, как старший брат.

Миндаугас тем временем о чём-то активно разговаривал с женщинами. Вскоре одна из них взяла вязанье и стала что-то объяснять и показывать. Морис был само внимание!

Другие женщины тоже начали о чём-то говорить, тыкая в вязанье.

Морис кивал, что-то говорил и улыбался своей неотразимой улыбкой.

Мирослава вздохнула и снова сосредоточилась на телефоне.

Тут она услышала, как хлопнула дверь подъезда. И сразу узнала человека, спустившегося с низкого крыльца.

Это был Евгений Фарионов.

Он прошёл в двух метрах от Волгиной, не удостоив детектива даже небрежным взглядом.

Дав ему отойти на несколько метров, Мирослава поспешила к своей «Волге».

Фарионов прошёл на ту же стоянку, где оставил «БМВ» Морис и вскоре оттуда выехал светло-зелёный «Опель», за рулём которого был Евгений Фарионов.

Он выехал на дорогу, Мирослава устремилась за ним. По пути она пропустила впереди себя две машины.

Евгений остановил свой автомобиль через три квартала на стоянке возле кафе «Золушка».

Мирослава не стала въезжать на стоянку. Она заметила девушку в лёгкой блузке и разорванных по моде джинсах.