Благие намерения

И она обронила, словно подтверждая его слова, – как я рада, что он был в клубе!

– Да?

– Конечно, я против его гулянок! Но не в этот раз! Если бы Юра был дома, то его алиби могла бы подтвердить только я. А вы бы словам матери не поверили и трепали бы его изо всей мочи! – горячо проговорила женщина.

– Может быть, вы и правы, – согласился следователь.

– Конечно, права! – воскликнула она и тут же осеклась, – простите.

– Не за что, – он осторожно дотронулся до её руки и легонько погладил её.

Жанна удивлённо следила за его действиями.

И тут уж впору было извиняться ему.

Но Наполеонов извиняться не стал, – он только подумал, улыбнувшись про себя, – какое счастье, что мы живём не в Штатах, а в Матушке России. У нас можно смотреть на женщин и даже дотрагиваться до них, жалея и желая поддержать.

Жанна поняла жест следователя правильно и благодарно ему улыбнулась.

Глава 4

На следующее утро, на опознание была приглашена Татьяна Тюрина. Хотя, как такового опознания и не требовалось, просто следователь хотел увидеть реакцию женщины.

Татьяна держалась стойко, только слегка побледнела и крепко сжала губы, словно боялась издать восклицание или стон.

После опознания Наполеонов повёз женщину в следственный комитет, где допросил её под протокол.

Татьяна повторила всё тоже самое, что говорила следователю в первый раз.

И тут он выложил перед ней фотографии с места преступления.

На одной из них увидел арку, точно парящую в воздухе, чертыхнулся, выругал про себя Легкоступова и быстро убрал фотографию.

Остальные пододвинул поближе к Тюриной, давая ей возможность получше их рассмотреть.

Но у него создалось такое впечатление, что женщина их не видит.

Нет, смотреть-то на них Татьяна смотрела, но не видела в упор.

Как ей это удавалось неизвестно.

– Вам ничего не показалось странным на этих фотографиях? – спросил Наполеонов.

– Странным? – переспросила она и ответила, – на них всё странное.

– То есть?

– Неправильное, – уточнила она.

– Я вас не понимаю.

– Что же тут не понимать? Был человек, хороший или плохой неважно. Но он жил, дышал, ходил по земле. У него были желания, цели. А теперь его нет! Поэтому на этих фотографиях всё неправильно! – выкрикнула она неожиданно громко.

– Хорошо, – быстро сказал следователь, – пусть всё на них неправильно. Но есть ли на этих фотографиях что-то знакомое вам?

– Мне всё на них знакомо, – ответила Тюрина.

– Уточните.

– Муж, двор и даже эта арка и перегоревший фонарь.

– А нож?

– Что нож?

– Нож, который торчит в спине вашего мужа, вам знаком? – спросил он жёстко.

– Я не знаю, – растерялась она.

Наполеонов достал улику, запечатанную в целлофан, и выложил перед свидетельницей, – а теперь вы его узнаёте?

– Не знаю, – пролепетала она, – для меня все ножи одинаковы.

– Ой, ли, – не поверил следователь.

– Что вы хотите от меня? – вскрикнула она.

– Я хочу, чтобы вы мне сказали этот нож с вашей кухни или нет.

– Я ещё раз вам повторяю, что не знаю.

– Вы каждый день держите в руках свои ножи.

– На этом ноже есть отпечатки моих пальцев? – внезапно пошла она в атаку.

– Нет. Убийца стёр отпечатки пальцев или действовал в перчатках.

– Вот видите!

– Что я вижу?

– Моих отпечатков там нет!

– Я вам объяснил, что там нет ничьих отпечатков. Сейчас даже малые дети знают, что отпечатки оставлять нельзя. Вставайте!

– Зачем?

– Поедем к вам.

– Для чего?

– Вот ордер на обыск в вашей квартире.

– Что вы собираетесь там искать?

– Пока не знаю. Но всё что найдём наше.

– В смысле?

– В смысле улик.

Татьяна Тюрина вышла из кабинета следователя походкой механической куклы. Они спустились, сели в машину, а когда въехали в арку, Татьяна тихо заплакала.

Наполеонов гадал о том, что это знак признания или обычный человеческий страх.

В понятые пригласили соседей, молодого мужчину из одной квартиры и пожилую женщину из другой.

Оба они чувствовали себя скованно, было заметно, что мужчина сочувствует молодой соседке.

А женщина пару раз обронила сердито, – не надо было Диме разводиться с Жанночкой. Жил бы себе и жил.

– Вы что же считаете, что в смерти Тюрина виновата его жена? – уточнил следователь.

– Ничего я такого не считаю, – заявила дама, зыркнув глазами на Наполеонова, – только молодые девки никогда не доводят зрелых мужиков до добра.

– Так уж и никогда? – прогудел Незовибатько.

– Никогда! – подтвердила свою точку зрения соседка.

И никто не решился с ней спорить. Да и некогда было выяснять отношения с понятыми.

В квартире Тюриной было найдено ещё пять ножей, идентичных тому, которым был убит Дмитрий Тюрин.

Всё они будут отправлены на экспертизу.

Больше ничего интересного, не считая денег, драгоценностей и закрытого сейфа Тюрина.

Татьяна утверждала, что шифр сейфа ей неизвестен.

Решено было изъять весь сейф, чтобы над ним поработали специалисты. В нём могли находиться ценные сведения и улики. Забрали так же ноутбук покойного.

Татьяна не выказывала протеста. Она вообще ходила, как сомнамбула из одной комнаты в другую.

Наполеонову даже пришло в голову, что женщина умудрилась незаметно принять сильное успокаивающее средство.