Благие пути (СИ)

— Рыжая сука! — прорычал Кир недалеко от входа в подвал, сплевывая смешавшуюся со слюной кровь с разбитой губы.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а тяжелые тучи, на день покинувшие небосвод, вновь вернулись на свои законные места, издевательски перекрывая последние лучи света. Холодные порывы ветра раскачивали немногочисленные деревья и сбивали с труб черный угольный дым, трепали на веревках белье, спешно собираемое жителями, и шатали лампы у крылец. В воздухе стоял яркий запах свежести и влажной земли. Где-то в дали сверкнула молния.

Колдунья отвернулась, и ветер ударил в затылок, запрокидывая длинные светлые пряди и швыряя их хозяйке в лицо. Та лишь механически фыркнула, привычным движением убирая волосы назад. В детстве родители бы наругали ее за «неподобающий вид», ведь «леди не должна ходить косматой». Да и сама колдунья еще несколько месяцев назад чувствовала бы себя неловко из-за такой незначительной мелочи. В те моменты она даже завидовала подруге. Быть может, растрепанные короткие волосы смотрелись совсем не так изящно, но точно были куда удобнее. И Риде эту «роскошь» семья и рабочее окружение спускало с рук. Даже сейчас ветер лишь беспомощно раскачивал прядки, неспособные перекрыть обзор. Илинея нервно повела плечами, скрутила волосы в тугой жгут и засунула их под пальто.

Небольшая процессия нарочито медленно двигалась по узкой улочке деревни. «Конвой», окруживший девушек со всех сторон, о чем-то перешептывался, поглядывая то на пленниц, то на Кира и иногда осмеливаясь обернуться на воровку, вышагивающую позади всех. Население деревни же лишь изредка бросало чуть удивленные взоры и тут же возвращалось к своим делам. Никто не хотел заканчивать их под дождем, а то и градом.

Сквозь шелест голосов, рабочий шум и вой ветра можно было различить ядовитое шипение Кира. Он тяжело ступал по протопанной дороге и что-то бурчал себе под нос. Оставалось лишь гадать, чем это грозило девушкам. Или же он сыпал проклятьями в сторону воровки?

Минут через двадцать они добрались массивного двухэтажного дома из белого кирпича и темного от пропитки бруса. Кир поднялся на открытую веранду и застыл в нерешительности. За спиной раздался тяжкий вздох и вперед вышла рыжая, взялась молоточек, закрепленный на цепочке у дверного косяка, и ударила по медной пластинке один единственный раз. Рида подняла брови, не понимая, как на этот тихий звук может кто-то выйти, однако вскоре услышала, как усиливается звук внутри дома. Гул прокатился по всем трубам внутри дома. Встречать незваных гостей, тем не менее, никто не спешил. Почти десть минут процессия в молчаливом почтении стояла перед домом. Начал накрапывать дождь.

Когда терпение уже было на исходе, замки защелкали и дверь медленно распахнулась, приглашая внутрь. Кир махнул рукой своей своре, и парни с недовольным ворчанием разбрелись кто куда, оставив девушек под надзором своих командиров и таинственной леди Савиньи. Колдунья напряглась еще больше, будто готовясь ко встрече с чудовищем и не с некой «старухой». Крепко сжав руку подруги, Рида шагнула внутрь дома. В нос резко ударили знакомые запахи. Хвоя, выпечка и едва уловимый запах старости. Похожим образом пахло и в доме бабули Бренан. Хотя с переездом внуков, в доме Вильи еще поселились устойчивые запахи металла, мазута и пыльных книг. Дориан с собой перевез целую библиотеку. Интересно, он все еще в госпитале?

Полумрак прихожей, с которым бросили всякие попытки биться две старые газовые лампы, казался удивительно уютным, несмотря на обстоятельства. Или же все дело в дожде, с силой зарядившем по утоптанной земле?

Из комнаты слева в холл, совмещенный с прихожей, вальяжно и неторопливо вышла женщина в простом коричневом платье с белоснежными рюшами по подолу и рукавам. Воровка и Кир почтительно замерли. Старушка медленно двигалась, опираясь на трость с четырьмя ножками и иногда поправляя пряди жидких седых волос, аккуратно уложенных на затылке. Она остановилась в паре шагов и окинула компанию строгим взглядом ярко-голубых глаз.

— Леди Савиньи, — глубоко вдохнув, начал Кир, — мы бы хотели, чтобы вы рассудили нас…

— Кучка шумных детей, — недовольно проскрипела старушка, пропуская все сказанное мимо ушей. Она поправила очки с толстыми линзами в хищно вытянутой оправе и внимательно осмотрела «объект спора». Девушки неловко замялись, не зная, куда деть себя от пронзительного взгляда. — Оставьте нас!

— Что? — удивленно вскрикнул Кир, подавшись вперед, и даже рыжая изогнула брови, не ожидая подобного ответа.

— Оставьте нас, — терпеливо повторила старуха.

— Но!.. Но ведь… Они убийцы! Из-за них умер Марин! И их видели с человеком Кристин! Как мы можем оставить вас наедине с… этими?! — возмущался Кир, едва не переходя на крики.

Старуха презрительно цыкнула.

— Не делай вид, будто тебе есть до меня дело, несносный мальчишка! — резко произнесла она. Кир заметно вздрогнул. — Ты здесь только потому, что прохлопал момент, когда мог расправиться с ними! А теперь иди и изображай вселенскую скорбь и беспокойство где-нибудь подальше от моего дома!