Благие знамения

Сержант открыл глаза. Повернувшись к констеблю, он открыл рот.

Констебль сказал:

— Они… Неужели они… Они перелетели прям…

Бац. Бац. Бац.

Плюх.

Начался очередной рыбный дождь, на сей раз короткий и вполне объяснимый. Над большой кучей рыбы вяло покачивалась рука в кожаном рукаве. Колесо мотоцикла продолжало бессмысленное вращение.

Рука принадлежала Кочегару, который, находясь в полубессознательном состоянии, решил, что французы, пожалуй, не так уж плохи, а хуже всего на свете провалиться по шею в кучу рыбы да еще, похоже, со сломанной ногой. Да, решил он, вот это действительно худшая пакость на свете.

Он хотел рассказать Смертельному Перелому о своей новой кличке, но не смог пошевелиться. Что-то влажное и скользкое заползло ему в рукав.

Позднее, когда его вытащили из рыбной кучи и он увидел других трех байкеров, с головой укрытых одеялами, он понял, что с ними поговорить уже не удастся.

Именно поэтому о них ничего не сказано в книге Откровений, о которой болтал Свинопас. Им не суждено было проехать дальше по этой дороге.

Кочегар что-то пробормотал. Сержант склонился над ним.

— Лучше помолчи пока, сынок, — сказал он. — «Скорая помощь» уже в пути.

— Послушайте, — прохрипел Кочегар. — Мне надо сообщить вам что-то очень важное. Четыре Всадника Апокалипсиса… они настоящие отморозки, все четверо.

— Он в бреду, — объявил сержант.

— А вот и нет. Я — в Рыбной куче, — прохрипел Кочегар и потерял сознание.

Лондонская сеть дорожного движения в сотни раз запутаннее, чем можно себе представить.

Ни демонические, ни ангельские происки тут ни при чем. Причиной всему — география, история и градостроительный план Лондона.

В целом такая система даже выгодна горожанам, хотя они никогда этого не поймут.

Лондон строился не для машин. Если уж на то пошло, его, похоже, строили не для людей. Все создавалось стихийно или случайно. В итоге возникли проблемы, а решения, претворявшиеся в жизнь, порождали новые проблемы через пять, десять или даже сотню лет.

Последним конструктивным решением стало строительство М25 — окружной автодороги, или, грубо говоря, кольца вокруг города. До сих пор все ее проблемы были сравнительно просты: например, не успели закончить строительство, а трасса уже устарела. Все как предсказывал Эйнштейн: хвост автомобильной пробки в конце концов становится ее же головой.

Текущая проблема состояла в том, что шоссе перестало существовать — в обычных пространственных терминах. Водители, не понимая, что происходит, пытались найти иные пути выезда из Лондона и совершенно заблокировали весь центр. Впервые за все века существования Лондон оказался в абсолютно безвыходном положении. Весь город представлял собой одну огромную уличную пробку.

Теоретически автомобили позволяют вам потрясающе быстро переместиться с места на место. Дорожные пробки, с другой стороны, предоставляют вам потрясающую возможность стоять на одном месте — под дождем, во мгле, и какофоническая симфония клаксонов звучит все яростнее.

Терпение Кроули было уже на пределе.

Воспользовавшись случаем, он успел перечитать все записи Азирафаэля и пролистать пророчества Агнессы Псих, сделав в итоге несколько важных выводов.

Его заключения сводились к следующему:

1) Армагеддон уже начался;

2) Кроули предпринять ничего не может;

3) местом действия выбран Тадфилд. Во всяком случае, в Тадфилде все начнется. А потом уже охватит всю землю;

4) Кроули попал в адский черный список;[157]

5) Азирафаэль — насколько можно судить — выведен из игры;

6) будущее представляется черным, мрачным и ужасным. Никакого света в конце туннеля — а если он там и есть, то это встречный поезд;

7) так, может, в ожидании конца света лучше завалиться в уютный ресторанчик и попросту и без затей напиться там до чертиков?

8) И однако же…

И тут вся логичность выводов мгновенно исчезла.

В глубине души Кроули был оптимистом. В самые плохие времена его всегда поддерживала лишь одна, твердая, как скала, убежденность — тут ему на мгновение вспомнились ужасы четырнадцатого столетия, — да, он безоговорочно верил в победу; верил, что Вселенная его не подведет.

Все будет в порядке, даже если весь Ад ополчился на него. Даже если мир подходит к концу. Даже если холодная война завершилась и началась Война Великая. Даже если шансов на свободу у него меньше, чем у толпы хиппи в тюремном фургоне. Крохотный шанс все-таки оставался.

Самое главное — оказаться в нужном месте в нужное время.

Нужное место — Тадфилд. Он убедился в этом, отчасти благодаря книге пророчеств, а отчасти благодаря собственным ощущениям: на карте мира, сложившейся в уме Кроули, Тадфилд пульсировал подобно мигрени.

Оставалось лишь успеть попасть туда в нужное время, то есть до конца света. Он проверил часы. В запасе еще два часа, хотя, конечно, сейчас мог резко измениться даже нормальный ход времени.

Кроули бросил книгу на пассажирское сиденье. Отчаянные времена, отчаянные меры: за шестьдесят лет его «Бентли» не получил ни единой царапинки.

А, черт, была не была!