Благими намерениями

Ленин, прозорливо оценив обстановку, главную ставку делал на общее недовольство населения затянувшейся войной и на желание народа, особенно военнообязанной его части, закончить её скорейшим образом. И партия большевиков рьянее всех обещала сделать это, называла вывод России из войны своей главной задачей, только справившись с которой, следовало бы браться за налаживание внутренней жизни в стране. Заключение мира с Германией стало основной линией работы партии. Это находило наибольший отклик в народе. Не каждый мог точно и внятно сказать что-то о партии большевиков и их программе, но в понимании почти каждого они были борцами за мир и равноправие.

Керенский же, напротив, прекращения войны не желал, хотя некоторые члены Временного правительства, смотревшие на происходящие события более трезво, пытались доказывать ему, что дальнейшее участие России в войне становится для государства губительным и невозможным хотя бы с экономической точки зрения.

Ленин настаивал только на одном: необходимости передачи всей полноты власти Советам. Он почти открыто призывал своих сподвижников силой свергнуть Временное правительство и упорно бросал на благодатную почву свои семена: «Долой войну!», «Долой капиталистов!», «Вся власть советам!». Разве могли такие лозунги оставить равнодушным изнурённого неблагодарным трудом и тяжёлой жизнью рабочего человека?

К середине июня число людей, примкнувших к партии большевиков, значительно возросло. Ленин понимал, что именно сейчас, когда Временное правительство осторожничает и пытается угодить всем и сразу, нужно во что бы то ни стало привлечь на свою сторону рабочий класс, нужно действовать решительно. Именно решительность станет залогом успеха.

Подогреваемые различными агитаторами, граждане всё чаще устраивали митинги. И к 1-му съезду Советов, во второй половине июня, брожения стали обретать угрожающий характер. Толпа Кронштадтских матросов окружила однажды Таврический дворец, где заседал Всероссийский ЦИК Советов, требуя передать всю власть Советам – основная масса матросов была большевиками, и требования были соответствующими.

Заложником толпы, окружившей Таврический дворец, стал прибывший на совещание министр Чернов, которого от матросского самосуда чудом удалось спасти на его счастье рядом оказавшемуся Троцкому. Троцкий, полюбившийся матросам за свой ораторский талант, сумел уговорить их отпустить Чернова, втайне же, опасаясь не за его жизнь, а за свою политическую репутацию: тяжело было бы объяснить своё бездействие, если с Черновым, не дай бог, случилось бы что-нибудь нехорошее.