Благими намерениями

— Нет, ты первая.

— Почему именно я?

— Потому что ты единственная, кто отказался следовать с остальными и не превратился в рыдающее ничтожество, как только узнал, что тут происходит.

— Все остальные были тоже старше добровольцев, как и я?

— Нет, некоторые были моложе.

— Тогда, неудивительно, что они плакали. Они же дети.

— Ты не на много старше их.

— Может и так, но я никогда не могла позволить себе быть ребенком.

Я положил свои руки на стол, скрестив пальцы, и пристально посмотрел на нее. Ее рука снова скользнула к ожерелью, глаза потемнели и наполнились грустью.

— Что это такое? — поинтересовался я по поводу ее бело-розовых украшениях на шее.

Она слегка вытянула ожерелье вперед, искоса глядя на нее и улыбаясь.

— Ракушки. Вы никогда не видели их раньше?

— Я никогда не видел моря.

— Даже с помощью оракула?

— Я пользовался им не часто и по чуть-чуть.

— Вы должны увидеть его. Оно прекрасно. Оно полно жизни, — произнесла она с таким воодушевлением, что по моей коже пробежали мурашки. — Запах, звуки — я просто не найду слов, чтобы это описать, но как только вы окажетесь на пляже, с чайками парящими в небе, ветром, обдувающим тебя, и волнами, бьющимися о берег, вы поймете, о чем я.

Ее слова интриговали меня, а вдохновенное выражение ее лица очаровывало. Считал ли я ее просто милой? Нет, она была восхитительна в эти минуты. Мне было не знакомо чувство умиротворения, я никогда не испытывал ничего подобного в жизни. Мое существование всегда было сопряжено со сражениями, войнами и смертью.

— Что именно я должен понять? — спросил я, и мой голос оказался более хриплым, чем я ожидал.

Она моргнула и посмотрела на меня. Хотя ее спокойствие улизнуло, она все же улыбнулась мне. Ее улыбка ударила меня прямо в сердце, заставляя мое дыхание сбиться, пока ее глаза изучали меня.

— Что вы дома, — пробормотала она и отпустила ожерелье из рук. — Если вам представиться такая возможность, вы должны это увидеть.

Раньше у меня никогда не возникало такого желания, но теперь оно появилось. Улыбка улетучилась с ее лица. Я презирал меланхолию, которая вновь отразилась на ее лице. Меня охватило непреодолимое желание посадить ее к себе на колени и прижать к себе. Я помотал головой, чтобы отогнать эти мысли от себя. Схватив кубок, я выпил еще вина, поймав себя на том, что она влияет на меня так, как никто другой.

— Тебе необходимо тренироваться с остальными, — резко сказал я, — потому что ты должна знать, как защитить себя по эту сторону стены. Я понимаю твое негодование и обиду, но если ты продолжишь игнорировать тренировки, ты погибнешь. Ты должна научиться бороться за свою жизнь.

Она стиснула зубы и сжала кулаки. На мгновение мне показалось, что она готова сопротивляться и что мне придется принуждать ее. Вместо этого она согласно кивнула.

— Я не в восторге от этого, — она бросила на меня решительный взгляд, и я улыбнулся. — Но вы правы. Я не собираюсь стать закуской для демонов.

— Только некоторые демоны питаются человеческой плотью.

— Приятно это знать. А вы участвуете в тренировках?

— Обычно нет, но поскольку пока я не уверен в том, какое значение ты имеешь для нас, я буду тренировать тебя лично.

— Не думаю, что я настолько особенная, Кобаль, — фыркнула она.

Услышав мое имя, сорвавшееся с ее губ, я ощутил, как кровь приливает к моему пульсирующему члену. Интересно, каково это слышать, как она выкрикивает мое имя, извиваясь подо мной?

— Я уверен, что в тебе скрыто гораздо больше, чем ты думаешь.

Она склонила голову, и я заметил, что у нее перехватило дыхание, когда ее взгляд мимолетно скользнул по моим губам.

— Боюсь, вы будете разочарованы.

— Не стоит загадывать.

Она снова посмотрела на меня, а ее пальцы вновь теребили ожерелье. Ее сердце билось чаще, но еще интенсивнее стал ее соблазнительный запах. Я понимал, что возбуждение настигло не только меня. Если бы я обнял ее сейчас, она бы не стала сопротивляться.

Было так просто сделать ее своей…

Я напомнил себе, что она все еще может быть нашим ключом. Она могла стать решением наших проблем, а я мог испортить все, только потому, что она стала единственной, с кем я хотел переспать.

Честно говоря, она была первой девушкой, которая завела меня настолько, что заставила пошатнуться грань между тем, к чему я всегда стремился, и тем, что я жаждал в данный момент. Лучшим вариантом для меня было бы держаться от нее подальше, передав ее Бейл или Корсону, чтобы они выяснили ее возможности, но я прекрасно знал, что не сделаю этого.

Поднеся свою руку ко рту, она зевнула.

— Если вы не возражаете, я хотела бы отдохнуть после бессонной ночи.

Я незаметно поправил свой восставший член, чтобы она не заметила моего возбуждения, поднялся с места и протянул ей руку. Она некоторое время рассматривала мою руку, прежде чем взять ее. Электрический разряд прошелся по моему телу, когда я ощутил ее прикосновение. На мгновение мне показалось, что между нами вспыхнула искра, но она слишком быстро погасла для того, чтобы отнестись к ней всерьез.