Благо

Алексей. Так сложилось. Рано завел, семью хотел, а не надо было… Не так просто все.

Августин. Ого. А я вот обязательно заведу. Много. Они меня будут любить. А то че? Чужих что ли из детдома брать?

Алексей. То есть ты бы сам себя не взял?

Августин. Нет. Надо своих любить.

Алексей. А твои родители где? Не говори, если неприятно.

Августин. А че? Мне приятно. Я люблю поговорить. Неприятно, когда обида есть. А я подкинутый. Меня на почтовый ящик у детдома подложили. Как посылку. Кто подложил – не знаю. Так что обижаться не на кого. Спасибо, что август был. Не замерз. А то у нас так уже не одного мертвяка находили. Нянечка принесла как-то в тряпке с улицы новорожденного, на окне оставила, чтоб не оттаял, чтоб гнилым луком не пах, а сама пошла ментов вызывать. Ты знаешь, что мертвяки луком воняют? Я не знал. Мы его развернули, а он серый такой и твердый, в налете каком-то. Как картошка в сухой земле. Глаза закрытые. На нас нянька наорала, отобрала. Я потому и рад, и не стремаюсь, что меня Августин зовут. Январем бы не звали, помер бы.

Августин смотрит прямо и радостно, ждет реакции, но Алексей резко поворачивается к экспонатам.

Алексей. …Смотри, какой странный глобус, с рисунками. Это глобус звездного неба. А внутри этого глобуса мог бы быть наш обычный. Сверху небо, внутри Земля.

Августин. Нормально.

Алексей. А вот карта звездного неба. Звездочки круглые, а те, которые с лучиками, это галактики, такие, как наша и намного больше. Галактик миллиарды, звезд больше, чем песчинок во всех пустынях мира.

Августин. А мы где?

Алексей. Вот здесь, в уголке, не видно просто. Вращаемся на своей маленькой планете, вокруг маленькой желтой звездочки Солнца.

Августин. Мы, по ходу дела, тут ниче не решаем.

Алексей. И переместиться нам нельзя, потому что везде мы умрем, только в этой точке, где мы есть, можно жить. Отлететь чуть-чуть и мы задохнемся. А если Солнце погаснет, то Земля погибнет за восемь минут.

Августин. Почему восемь?

Алексей. Потому что мы видим Солнце на том месте, где оно было восемь минут назад. К нам информация приходит с опозданием.

Августин. Смотрим дырками на место, где уже ниче нет. Прямо в темноте восемь минут?

Алексей. Почему в темноте? Ты сам на солнце-то часто бываешь? Мы же все с электрическим светом сидим. Вот посидим восемь минут с лампочками, а потом умрем от холода.

Августин. А что ты будешь делать эти восемь минут?

Алексей. Ничего. Какой смысл? Я почти весь день на работе. Если Солнце потухнет, то с большей вероятностью я буду на работе… Что там сделаешь? Кофе выпью. Всем спасибо скажу.

Августин. Или во сне. На сон тоже много времени уходит.

Алексей. Да, во сне тем более. Солнце потухнет, а мы спим. И спим еще восемь минут.

Августин. Тебе че, вообще не страшно умереть?

Алексей. Всем страшно. Но когда я здесь, нет. Смотришь на карты и думаешь, что жизнь – мелочь в сравнении с этим всем. Даже жалеть себя смешно и глупо.

Августин. Че-то, значит, Бог нам не улыбался, когда придумывал все это. Че-то он не за нас по ходу дела…

Алексей. Почему не за нас? За всё, просто всего очень много. Не всегда докричишься.

Августин(проводит рукой по карте). Но ведь тут видно, что не докричаться никогда.

Алексей. А ты как относишься к Богу?

Августин останавливается и с прищуром смотрит на Алексея.

Извини, пожалуйста. Нельзя задавать такие вопросы.

Августин. Вопросы задавать можно любые. Я хочу, чтобы сейчас Он нас не слушал.

Алексей(растерянно). Какой ты странный мальчик, Августин. На все готов ответ.

Августин. Просто я уже об этом думал. И решил, что Он есть только если Он меня не слушает. Потому что если слушает и все вот так, то лучше я буду думать, что Его нет.

Алексей. Хитро. Ты мне нравишься. Но что это у тебя за пессимизм? Все в мире не так худо устроено, Августин. Зато ты каждый день можешь совершать кругосветное путешествие вокруг земной оси, лежа дома на диване, не сходя с места, потому что Земля беспрерывно вращается. Вот погляди на эту модель!

Августин. У меня нет дома. И дивана тоже нет.

Алексей. Ты как специально! Проверяешь, работает ли общественная вина? Я стараюсь же, а ты все портишь! Ты же взрослый уже!

Августин. Зачем ты меня с собой взял? Бабки закончились через дорогу переводить? Или ты всех собак голодных во дворе уже покормил?

Алексей. Что ты говоришь…

Августин. Зачем?