Благодарен судьбе. Воспоминания о жизни

Занятия по боевой подготовке проходили каждый свободный момент времени, и первоочередной задачей моего военного образования стало научиться хорошо владеть оружием. Ведь несмотря на то, что инженерно-саперный батальон[6] не был предназначен для военных действий на передней линии фронта, а шел следом за передовыми частями и занимался починкой дорог, постройкой мостов и переправ через реки и каналы, разминированием проходов для пехоты и танков основных сил Красной Армии, а также минированием участков для исключения контратак противника, нам конечно приходилось участвовать и в боях. Мы не ходили в атаку, но держать оборону и в любой момент быть готовыми к отражению проникновения фашистов нужно было всегда. Настоящие бои шли в тех местах, где мы делали понтонные переправы.

Я очень радовался, когда на передние рубежи подъезжали «Катюши» – их оглушающие артиллерийские удары стали символом наших побед! Главное, после залпового огня надо было незамедлительно отвести установки в другое место и всем быстро разбежаться подальше в стороны, так как немцы наносили ответный огонь именно на участок расположения нашей легендарной техники с таким ласковым девичьим именем «Катюша».

В составе нашей бригады были саперы, минеры, технические разведчики, дорожники, мостостроители. Двигался большой обоз с техникой, строительными материалами, техническим снаряжением. За нами шли основные части армии для наступательных операций.

Недели через две после размещения в войсковом лагере наш батальон двинулся по территории Белоруссии к Литве. Когда мы продвигались по Гродненской области, то видели много сожженных деревень, разрушенных кирпичных домов. Армия шла по дорогам, а в города, если они были освобожденными, мы практически не заходили.

С незапамятных времен на местности, где граничат Польша и Литва, исторически проживало преимущественно польское население. Поэтому несмотря на то, что мы продвигались по Литве, у меня было впечатление, что мы шагаем по Польше. Литовские поляки очень тепло нас встречали: женщины и дети бросались к солдатам, обнимали и целовали, а старики становились на колени и целовали землю и солдатские сапоги. Люди искренне радовались, что пришла армия-освободительница, говорили и по-польски, и по-русски. Советские воины подкармливали поляков: давали им хлеб и консервы. А когда останавливались на передышку, многие девушки и женщины были не против провести время с русскими солдатами. Был такой случай, когда бригада остановилась на несколько часов в каком-то населенном пункте. Мы попали в здание, где было очень много женщин в разных помещениях. Меня один сержант попросил постоять у дверей, пока он вступит в контакт с приглянувшейся ему полячкой:

– Если будет идти командир, ты покричи.

Конечно, бойцам было непросто жить без супруг и подруг, некоторые при виде женщин становились разъяренными, как быки на корриде. У нас в армии только у высшего командного состава могли присутствовать жены или даже семьи вместе с ними, для остальных военнослужащих это запрещалось.

В Литве я не видел такой жуткой разрухи, как в Белоруссии. Здесь сохранились деревенские дома, хозяйственные постройки, усадьбы. Видел даже большой парк при каменном доме, говорили, что это усадьба Огинских, представитель рода которых написал полонез «Прощание с Родиной».

На подходе к немецкой границе у нас была длительная остановка. Все – от командиров до рядовых – готовились к вступлению в Восточную Пруссию. Для немцев эта земля была очень важным плацдармом, они чувствовали в ней свои корни, уходящие в глубину столетий. Начиная с XIII века тевтонские рыцари строили здесь прочные каменные крепости и замки. Это была самая укрепленная провинция Третьего рейха, приграничная земля изрезана траншеями и военно-инженерными сооружениями.

Для защиты Восточной Пруссии гитлеровское командование издало приказ бороться за каждый метр, и немцы зачастую сражались уже не за фюрера, а за родной город, поселок, дом, за своих близких, которые там остались.

Нашим войскам впервые за всю войну предстояло действовать на вражеской земле на территории Восточной Пруссии. Учиться тактике ведения войны по-новому требовалось и генералам, и командирам подразделений, и солдатам. Хотя у всех за спиной уже была суровая боевая школа, однако теперь в сложных условиях наступательного боя с прорывом заранее подготовленной, глубоко эшелонированной обороны противника, усиленной дотами, нужно было готовиться по-иному, не так как раньше. В сжатые сроки нужно было выявить слабые места в обороне противника.

Инженерные части занимались инженерной разведкой капитальных сооружений и заграждений противника, минеры и саперы изучали возможности проходов в минных полях, а также способы закрепления захваченных рубежей.