Благолюбие. Том 2

Старец сказал: «Страсти, которым люди обязали себя вопреки природе, были обожествлены язычниками. Они стали им поклоняться, а тех, кто не поклонялись, предавали на мучения и убивали, делая их, помимо своей воли, мучениками. И мы, если порабощаемся страстями, ничем не отличаемся от идолопоклонников. Тот, кто побежден гневом и яростью, служит им, и не отсекает от себя безумие этой страсти, отрекся от Иисуса и сделал своим кумиром Ареса[90]. Он поклоняется этому идолу безумия, подобно язычникам.

И сребролюбец, который затворил свои утробы, не милует брата и не жалеет ближнего, – такой же идолослужитель. Он сделал своим идолом Гермеса[91] и поклоняется творению, а не Творцу. То же самое можно сказать и о других страстях. «Кто кем побежден, тот тому и раб» (2Пет. 2:19), по слову апостола, который назвал сребролюбие ещё одним идолослужением. А кто победил эти страсти и прогнал их прочь от себя или же удерживает себя от них, тот попрал идолов, отрекся от суеверия и стал бескровным мучеником, исповедуя доброе исповедание (Ср.: 1Тим. 6:12).

Блаженный Зосима говорил, что начало обуздания гнева – в том, чтобы смущаться, но ничего не говорить. Затем по Божией милости человек приходит к тому, чтобы вообще не смущаться. Авва Моисей, когда первый раз отцы стали унижать его и говорить ему: «Что этот эфиоп делает тут среди нас?», смутился, но ничего не сказал, как он сам нам потом рассказывал, отвечая на наш вопрос. А через некоторое время, когда клирики его унизили и выгнали из алтаря, он не только не смутился, но стал упрекать себя: «Так тебе и надо, черномазый. Ты не человек, а еще лезешь к людям?»

Мы же стали намного ниже древних отцов из-за нашего великого нерадения. Поэтому считаем их заповеди слишком тяжелыми и невыполнимыми для себя. Мы говорим: «Как это можно никогда не возмущаться?» Мы не слушаем пророка, сказавшего: «Уготовихся и не смутихся, сохранити заповеди твоя» (Пс. 118:60). Мы даже не хотим положить надежное основание, которое есть мужественная свобода и великодушие, привлекающие в ответ Божью благодать. А по благодати то, что кажется очень трудным, оказывается вовсе легким и дается без труда.

Как-то я сидел с блаженным Сергием, игуменом Равнины и читал книгу Притчей. Дойдя до слов: «Где нет больше дров, огонь погасает, и где нет наушника, раздор утихает» (Притч. 26:20), я попросил блаженного Сергия объяснить их смысл.

«Дерево, – сказал он, – основа огня. Если не подкладывать дрова, огонь гаснет. Так и у страстей есть причина. Если её убрать, то страсти не будет. Причины гнева – стремление получать выгоду путем обмена, желание вершить свою волю, поучать других, кичиться, считать себя самым благоразумным. Если человек отсечёт эти причины гнева, то страсть гнева ослабеет. Об этом же говорил и авва Сисой, когда брат спросил его, почему от него не отступают страсти».

«Потому что сосуды страстей, – ответил авва, – то есть их причины, внутри тебя. Отдай им их приданое (т.е. причины), и они отстанут от тебя».

А любитель страсти, в котором не утихает брань, – тот, кто не довольствуется первым возмущением и подстрекает себя на повторный гнев. Если какой-то человек вспыхнет гневом, но тотчас придет в себя, осознав свои границы, и начнет каяться перед братом за своё возмущение – он не гневливый. В его душе возмущение стихает, а после покаяния дружба с братом не прекращается и в будущем войдёт в мирное и безмятежное русло.

А кто гневается, тот забывается и ещё больше злится, сам себя побуждает к гневу да ещё и сожалеет, что не сказал больше, тот называется спорщиком. В нём никогда уже не утихает битва: за сердечным смятением у него следует злопамятство, огорчение и лукавство. А на будущее злоба и гневное смятение ещё больше в нём возрастают и преумножаются. Гнев с каждым днём становится всё больше и, в конце концов, окончательно овладевает несчастным, доводя его до беснования. Да освободит нас от такой участи Иисус Христос, благой Владыка наш и Господь».

Он же говорил, что мы нуждаемся во многом трезвении и разумении, чтобы противостоять разнообразным уловкам дьявола. Он заставляет человека возмущаться без всякого на то повода, даже малейшего, а иногда приведет какой-нибудь благой предлог, чтобы человек думал, что разгневался праведно. Всё это обнаруживает только человеконенавистничество дьявола. Человек, который искренне стремится следовать путем святых, должен совсем перестать гневаться на людей. Как сказал Макарий Великий: «Братьям совершенно чуждо гневаться и гневить».

Сказал авва Иоанн Колов: «Однажды я шёл по дороге из Скита вместе с погонщиком верблюдов, который вёз на верблюде мои рукоделия. Когда я заметил, что своими разговорами он подвигает меня ко гневу, я забыл об изделиях и бежал от него прочь».

Сказал авва Иперехий: «Кто не может сдержать язык во время гнева, тот не может и удержаться от страстей».