Благоразумная секретарша

— Твое несчастье, что ты такая добрая. Теперь взвалила на себя еще и эти проблемы. Бери столько дней, сколько надо, — ответил он, чем безмерно удивил меня. Я знаю, как Лекс не любит, когда секретаря нет на работе, тем более, что он уже привык ко мне. — Предупреди Лотти, чтобы она была готова работать со мной одна, — добавил Лекс и повернулся к компьютеру. — Да... — Он опять взглянул на меня: — Все яхты добрались до Бостона. Думаю, Фин скоро будет дома.

Фин.

— Мы не... Это было... — промямлила я, прикидывая, что Фин рассказал Лексу о нашей договоренности.

Лекс поднял руку, останавливая меня.

— Ты не обязана ничего объяснять. Мне лучше ничего не знать. Ты слышала, что Джонатан Паф увольняется? Его пригласили в «Паркер и Паркер». Хорошее место, — добавил он неохотно.

— Я же остаюсь в Лондоне, — сказал Джонатан, когда я поздравила его с новой работой. — Зачем прощаться?

Он настоял, чтобы мы отметили это важное для него событие в баре, а после бокала отменного шампанского предложил выйти за него замуж.

— Нам будет так хорошо вместе, Самма.

Я посмотрела на Джонатана. Он умный, привлекательный, успешный. Было время, когда я его боготворила, но сейчас... сейчас я бы сказала, что он просто хороший человек.

С ним было спокойно, но его прикосновения никогда не приводили меня в трепет. С ним я никогда не испытывала желания, с которым не могла совладать. Мне кажется, Джонатан вообще не представляет, что я могу быть такой.

Думаю, именно с того момента я перестала убеждать себя, что не люблю Фина. Я влюблена в Фина. Это было правдой, хотелось мне этого или нет. Я сказала Джонатану «нет» и отправилась в Тонтон. Мне казалось, я отпустила что-то, что держала в руках слишком долго. Это было ощущение легкости от долгожданного расставания и тяжести от потери одновременно. Облегчение от освобождения от чего-то ненужного и страх перед началом новой жизни.

Мама выглядела, как всегда, очаровательно. Она приехала в город встретиться со мной прямо с поля, где они с друзьями строили шалаши, чтобы жить ближе к природе. Мы пообедали в кафе, где готовили органическую еду, в меню преобладали овощи и тофу. Я пыталась объяснить ей, каково истинное положение дел с магазином, пыталась вернуть к реальности, но все было напрасно.

— Материальные ценности меня сейчас совсем не волнуют, дорогая, — с улыбкой перебила меня мама.

Я вздохнула и замолчала. Раз я занималась всеми делами при открытии магазина, видимо, закрытие тоже ляжет на мои плечи.

Для меня стало полной неожиданностью, как дела обстояли на самом деле. У меня состоялся очень неприятный разговор в банке, а еще более напряженный — с владельцем помещения. Он был возмущен тем, что мама вовремя не платит за аренду и не следит за состоянием магазина.

— Пусть убирается отсюда со всем этим барахлом, которое сюда притащила! — кричал он. — И будьте благодарны, что я не подаю в суд!

Мама отбыла в свой шалаш, а я сидела на узкой гостиничной кровати и наблюдала, как дождь стучит в окно. Мне было невыносимо одиноко.

Всю жизнь я старалась быть рассудительной и благоразумной. И до чего это меня довело? Совершенно одна, в дешевой гостинице, я не ждала ничего хорошего от завтрашнего дня и от будущего в целом.

Мне захотелось поделиться с Энни, но я не стала звонить. Она сейчас занята подготовкой к свадьбе с Марком, так счастлива, не стоит портить ей настроение. Честно говоря, единственный человек, с которым я хотела сейчас разговаривать, — это Фин.

Я скучала по нему. Скучала по его улыбке, по теплому взгляду голубых глаз, по его чувству юмора и оптимизму, даже по прозвищу «плюшечка». Мои мысли лишний раз подтверждали, что мне и правда очень плохо.

Только Фин может вернуть меня к жизни.

Я вспомнила наш последний поцелуй. Господи, почему же я раньше его не поцеловала?

Чего я ждала? Почему так отчаянно сопротивлялась своим желаниям?

У меня возникло чувство, что я сама все порчу в жизни. Судьба подарила мне шанс стать счастливой, а я им не воспользовалась. Боязнь разочарований, боли от расставания довела меня до того, что сейчас мне намного хуже. Даже воспоминания не доставляли радости.

Если он вернется в «Гибсон и Грив», решила я, пойду к нему в офис, но на этот раз запру дверь. Тут уж поцелуем, он не отделается. Надо жить настоящим. Я сделаю все, что захочет Фин, лишь бы он был рядом.

Открыв дверь магазина следующим утром, я поморщилась от неприятного запаха, ударившего в нос. По разбросанным на полу газетам и почтовым конвертам было несложно понять, как долго моя мать здесь не появлялась.

Аккуратно все сложив, я заметила, что касса взломана. Успокаивало только то, что много грабителям не удалось найти. Склад, как ни странно, оказался нетронутым. Коробки покрывал толстый слой пыли. Я взяла одну книгу, это было руководство, как найти своего ангела-хранителя. «Мне бы это сейчас не помешало», — подумала я и задумчиво оглядела полки с чаем, прикидывая, с чего начать.

«С кофе», — приняла я наконец решение, бросила книгу на прилавок и пошла за чайником. Задняя дверь была выбита. Как я со всем этим справлюсь?