Благороднейший жулик, или Мальчишкам без башенки вход запрещен!

– Здравствуйте, милые девушки, – его голос был так же мягок, как и его глаза, обрамленные длинными русыми ресницами, – меня зовут Отец Луи. Я постараюсь развлечь вас так, чтобы вы еще долго не забыли этот вечер.

Света и Элла ахнули, а Отец Луи грациозно приблизился к Татьяне.

– Как вас зовут? – Он встал перед ней на колени и взял ее руку в свои.

– Таня, – выдохнула она, и танцор медленно поцеловал ее руку.

– Света, – с той же интонацией ответила ему Соколенко и получила свой поцелуй в самый центр ладони. Позже священник склонился перед Астеевой.

– Элла, – сказала она как можно спокойнее, хотя ей было трудно сдержаться, чтобы не повалить этого красавца на пол.

Парень смотрел ей в глаза дольше, чем остальным, и, обаятельно улыбнувшись, поцеловал две ее руки.

Элла Артуровна восприняла это как хороший знак. В конце концов, давайте называть вещи своими именами. Из трех подруг Элла была самой симпатичной, стройной, молодой и вообще самой умной (и еще самой скромной). И этот танцор успел разглядеть в ней все эти таланты довольно быстро.

Представление для трех подруг длилось уже около сорока минут, когда танцор приглушил музыку и обратился к девушкам:

– Я бы хотел дать каждой из вас по личному представлению…

Девчонки в ту же секунду зааплодировали.

– Но тогда вам придется снять еще одну комнату.

– Не проблема, – заверила Светка и вытащила сотовый, чтобы позвонить менеджеру спа.

Через пятнадцать минут Таня была уже там, в одиночестве смотрела на Отца Луи и пила вино, принесенное им.

«Подарок от «Наимы», – объяснил танцор.

Полчаса спустя Танюха вернулась, и выглядела она очень томно и блаженно.

– Светка, – промямлила девушка и уселась на диван, – ты просто молодец! Я его обожаю!

Света, ничего не ответив, весело подмигнула подруге и вышла из комнаты, чтобы теперь самой понаслаждаться своим новым увлечением.

Элла же не знала, как ей поступить. С одной стороны, ей ужасно хотелось остаться с парнем наедине. Не для секса, а просто так… чтобы быть одной-единственной, для кого он танцует. Чтобы его небесно-голубые глаза смотрели только на нее… Чтобы он снова поцеловал ей руку.

С другой стороны, Элла не знала, как может отреагировать на это ее муж. Григорий Иванович уже четыре года возглавлял партию «Новая Россия». Акцент эта партия делает на семью и семейные ценности. Элла миллион раз слышала напыщенные речи своего супруга о его новой России. Чтобы создать новую страну, нужно вырастить новое поколение, которое нужно правильно воспитать, вещал Григорий Иванович с экрана телевизора и страниц газет. Необходимо растить наших детей с мыслями о том, как важна семья. И что без счастливой и надежной семьи невозможно стать полноправным членом общества.

И что случится, если станет известно о том, что супруга председателя партии «Новая Россия» любуется стриптизерами и развлекается с ними в сауне? О каких устоях и семейных ценностях может идти речь? Карьера мужа будет разрушена, а вместе с ней и беззаботная жизнь Эллы. Потому что Элла, как и Света, тоже вышла замуж по строгому расчету. Однако Астеева в отличие от Соколенко никому этого не рассказывала.

На пороге появилась Света. На ее тонких губах играла мечтательная улыбка.

– Ой, девки, кажется, я влюбилась…

Элла посмотрела на Соколенко и уверенно поднялась с лавки:

– Ну а теперь моя очередь.

– Ага, – Света растерянно кивнула, было видно, что мысли девушки витали где-то далеко. Где-то около Отца Луи и его накачанного торса, – давай.

В принципе Элла очень рисковала еще тогда, когда Соколенко затащила ее в «Наиму». Но в тот раз все обошлось, может, обойдется и сейчас. Действительно, камер тут нет, репортеров тоже. Откуда ее муж может узнать об этом приватном представлении?

Астеева зашла в комнату, где в отличие от предыдущей горели все лампы, какие только можно было включить.

– Это чтобы вам было лучше меня видно, – промурлыкал Отец Луи, усадил гостью на диван и подал ей бокал. – За вашу ослепительную красоту, – сказал тост священник.

Обычно Элла не пила вино, потому что не понимала его вкуса и поэтому совершенно не любила. Ей больше нравился «Кристалл», который стоил десять тысяч долларов за бутылку. Но отказать этому очаровательному парню, да еще такому тосту, она не могла.

– До дна, – нежно скомандовал стриптизер. Элла ему подчинилась, и очень скоро ей захотелось спать.

Когда Элла открыла глаза, рядом стояли подруги и смотрели на нее с нескрываемым волнением.

– Ты как? – Светка помогла Астеевой привстать и усесться на диване. – Что это с тобой?

– Не помню, – выдавила Элла, – ниче не помню. А где этот? Отец?

– Видимо, ушел, – предположила Татьяна и присела рядом с Эллой, – ты же была последней, кто его видел. Как представление?

– Не знаю, меня как будто вырубило…

– Понятно, – разочарованно протянула Света, – вина небось перепила. Тебе, Элька, надо учиться пить! Ты как нерусская! Одно шампанское вечно хлещешь. Надо на что-то серьезное переходить уже… Мартини там… Вино, коньяк.