Благородные лики валюты, или Книга о тех, чьими глазами на нас смотрят деньги

10 гульденов. Франс Хальс (1581–1666). Художник.

На 10 гульденах изображен художник Франс Хальс. Он родился в семье ткача, но родители, заметив тягу ребенка к рисованию, поддержали его, разумно сообразив, что умение рисовать, создавать композиции на бумаге или холсте с помощью красок вполне может пригодиться и будущему ткачу. Но дарование сына вспыхнуло так ярко, что родителям пришлось отступить…

Хальс писал, как принято было в те времена, на религиозные темы и жанровые композиции, но и портреты простых людей. Первый среди Западноевропейских художников он реформировал групповой портрет, превратив его из парадного мероприятия в отражение жизни…

Хальс был дважды женат, и плодовитость его проявлялась не только в количестве написанных им картин. Он имел десять или двенадцать детей, причем талант отца был настолько велик, что часть его передалась и детям — семеро из его детей стали художниками.

Постарев и «выйдя из моды» он обеднел. Не имея своего дома, он скончался в бедности, в богадельне.

Самой известной его картиной на постсоветском пространстве является, безусловно «Святой Лука», благодаря детективному фильму «Возвращение „Святого Луки“».

1000 гульденов. Бенедикт Спиноза (1632–1677). Философ.

Со Спинозой Голландцам определенно повезло.

Его родители незадолго до рождения своего знаменитого сына прибыли в Голландию из Португалии. Задержись они там на полгода и лицо философа был бы на Португальских денежках, но все случилось так, как случилось, и Беня Спиноза родился в Амстердаме. Он рос нормальным еврейским мальчиком, ходил в синагогу, но со временем отошел от идеологии ортодоксального иудаизма, в которой был воспитан, и за это был подвергнут «великому отлучению» еврейской общиной Амстердама. Из-за этого ему пришлось уехать из города.

Не смотря на то, что сегодня весь мир знает его как одного из величайших философов того времени, на жизнь он зарабатывал не философией, а вещами куда как более прозаическими — шлифовал линзы для очков и оптических приборов, давал частные уроки. Большинство своих сочинений он издает анонимно.

Главными его произведениями считаются «Богословско-политический трактат» и «Этика». Единственная книга, изданная им под своим именем была «Начала философии Рене Декарта, части I и II, доказанные геометрическим способом».

Украина.

Раньше у Украины был безликий, во всех смыслах этого слова, купон.

А теперь на деньгах бывшей Всесоюзной житницы появились человеческие лица.

Украинские финансисты выстроили из реальных исторических героев последовательность с явным вызовом москалям. Посмотришь — удивишься. Лица-то все больно знакомые, если не сказать родные…

1 гривна. Князь Владимир (ок. 960-1015).

Самое первое лицо этой галереи — Князь Владимир Святославович.

Тут, надо сказать украинцы утерли нам нос. Тут все получается почти по Пруткову. «Если видишь на клетке со слоном надпись „буйвол“ — не верь глазам своим!» Человека, изображенного на купюре мы никак не можем признать князем Владимиром. Нам более привычен другой Владимир — Владимир-Красное солнышко. Бородатый, дородный мужчина, князь, окрестивший Русь, и за то приобщенный к лику святых, собиратель земель, лучший друг русских богатырей, центр третьего мирового былинного цикла, зарождающегося сегодня в нашей стране, наряду с шаолиньским и артуровским. Кстати, человека, которого я обрисовал, полагается называть Василием, ибо таковым было полученное им при крещении имя…

На гривне же изображен совсем другой князь. Не смотря на корону с христианскими символами, он более походит на настоящего князя Владимира, Владимира до крещения — сына рабыни, истового ревнителя язычества, убийцу собственного брата, взявшего в жены его вдову, властитель, приносивший человеческие жертвы идолам и вдобавок обладатель более чем тысячи (да, да!) жен… Вот это — действительно князь Владимир.

Скорбный взгляд князя вызывает недоумение. Однако стоит посмотреть купюру на просвет, как все становится на свои места. Скорбный взгляд князя устремлен прямо на развалины Херсонеса. Он словно вопрошает обладателя купюры — а не я ли это все развалил?