Благосклонная фортуна

Остальные осматривали тела и вели бурное обсуждение случившегося. А квартет так называемых дипломатов только теперь рассмотрел тех, кто им своевременно помог с правого фланга. Те самые торговцы из баронства Бисме. Именно они, разочарованные таким скомканным концом разговора с окончившими ужинать рыцарями, решили хоть выглянуть в окно и присмотреться, в какую сторону те двинутся. Мол, куда они поедут, значит, именно там находится Павел Первый. Пока постояли за плотной тканью, пока глаза привыкли к темноте, пока присмотрелись к начавшимся безобразиям, а там уже и действовать пришлось без промедления. Поняли, что людей спасать надо и лучшего повода познакомиться ближе никак не представится.

Тут уже рыцарские понятия чести заставили цериалцев и барона из Башни представиться доблестным товарищам по сражению. Они отошли чуть в сторонку, как раз к телам стрелков, и продолжили обсуждение отбитого нападения. Тогда как с другой стороны невольного ристалища, возле забора, от местных людей, обследующих тела, так и раздавались удивлённые восклицания:

– Мать честная! Ты только глянь!..

– Неужто это так рыцари своими мечами порубили?!

– А то! Это ведь они тут два отделения удержали…

– Ух! Смотрите, пополам разрублен!

– А тут ещё двое!

– Жуть какая, а этот так вообще от плеча до яиц разрублен! Прямо с нагрудниками и кольчугой!

– Быть не может!

– Да сам вот смотри!

– О-о-о!.. Вот это удар!..

В итоге, после повторного знакомства, оба мэтра скромничали, не желая признавать свои заслуги:

– Видим, что вы бы и сами с ними справились. Так что извиняемся, что лишили заслуженного удовольствия и не дали как следует разогреться.

На эти заявления точно таким же тоном продолжил виконт Алый:

– И мы тоже извиняемся, что мешали нанятому нами рыцарю укоротить разбойников на голову. Я почему-то уверен, что его светлость барон Стройный и сам бы прекрасно со всеми справился.

– Да полно вам, виконт! – досадовал Липух. – Это всё больше со страху получилось. Уж слишком жить хотелось. Ну и естественно, что наибольшая заслуга уникального меча, который сам всё рубит, и надёжной обороны с тыла. А это дорогого стоит. И не будем больше к этому возвращаться… – он быстро нагнулся к телам, реквизировал из подсумков патроны и стал раздавать каждому из пятерых собеседников: – Вот, спрячьте по несколько штук.

– А почему бы нам в качестве трофеев и винтовки не забрать? – зашептал мэтр Форш. – Вроде как имеем право…

– Вот это вряд ли получится, – замотал головой Виктор. – Могут получиться крупные неприятности, каждая единица оружия у них тут на строгом учёте. Легче роту солдат положить, чем одну-единственную винтовку припрятать. Уж вы мне поверьте… будут искать до упора…

– Солдаты! Из форта выходят солдаты! – послышались крики с перекрёстка. – Двумя колоннами! И кавалерия!

Все сдвинулись к выходу из тупика, и вездесущий трактирщик, словно невзначай оказался рядом с рыцарями, предупреждая с явной досадой:

– Что-то я самого командира не вижу?! Только его заместителя…

– И что в этом плохого? – удивился Липух Стройный. – Вон какой бравый вояка на коне гарцует! Или для него закон – не закон?

– Да вроде законопослушный… Но самое плохое, что он трус и перестраховщик. А это в некоторых случаях – весьма чревато…

И судя по тому, как колонны воинов сжимали трактир в кольцо, как раз тот самый чреватый случай и наступил.

Глава 11 Женская солидарность

Половина оставшегося на крыле отряда орлов катарги поспешила после первого своего крупномасштабного боя домой. По пути они сделали короткую остановку в штабе армий северного фронта, где первый помощник Менгарца, описав суть происшедшего, добавил, что перемирие расторгнуто, и попросил мобилизовать все средства для возможного поиска и спасения его святости. Как пообещали генералы, нужные действия будут предприняты немедленно, и в трёх направлениях выдвинули полки лёгкой кавалерии, которые пройдутся по тылам противника, сея смерть и панику. Давно обученные полки могли не только лихо рубить противника в прямой кавалерийской атаке, но готовились также для скрытых партизанских и диверсионных действий.

Так что спокойствия в ближайшую ночь северянам не предвиделось.

После этой краткой остановки орлы взлетели в небо и добрались в столицу Чагара только вечером, за час до полных сумерек. И это было довольно траурное возвращение. В стае Белых недосчитывались четверых погибших, и ещё пятеро получили значительные ранения. Мурчачо, к примеру, вообще еле успели эвакуировать на ременных петлях со взгорья, где он вынужденно сел. Хорошо, что чуть позже основного сражения прибыло около пятнадцати соплеменников, срочно созванных к месту боя царицей Альири. Именно свежими силами удалось доставить тяжелораненых орлов в горы к гнёздам, а потом и соорудить действующий пост наблюдения на самой высокой и неприступной скале возле ставки северян. Там осталось шесть Белых, два настоявших на этом Розадо и два человека, которые являлись помощниками его святости.