Благословение небес

Следующий вопрос, который она себе задала, представлял несколько большую трудность. Дело в том, что при теперешнем положении вещей она была единственной, кто желал этого брака. Кроме того, против нее работало время. Если только она не ошибается, а Люсинда никогда не ошибалась в подобных вопросах, то Ян Торнтон вскоре будет самым завидным женихом в Европе. Люсинда, хотя и жила затворницей в Хэвенхёрсте, связи с остальным миром не теряла. Она регулярно переписывалась с двумя другими дуэньями, которые жили за границей. И в своих письмах они частенько упоминали имя Торнтона в связи с различными светскими мероприятиями. И популярность молодого человека, которая начала стремительно расти с тех пор, как стало известно о его богатстве, возрастет стократ, когда он получит титул своего отца и будет называться маркизом Кенсингтонским. Титул принадлежал ему по праву, и, принимая во внимание те горести, которые он причинил ее воспитаннице, Люсинда считала, что Торнтон просто обязан подарить Элизабет корону и обручальное кольцо, не откладывая это дело в долгий ящик.

Когда Люсинда пришла к этому выводу, ей осталось решить только одну проблему, которая являла собой что-то вроде нравственной дилеммы. После того, как она всю свою жизнь посвятила удерживанию молодых людей противоположного пола от возможного сближения, ей предстояло совершить нечто совершенно противоположное, а именно — свести Яна Торнтона и Элизабет Кэмерон и оставить их наедине. Ей вспомнилась последняя фраза Джейка Уайли: «Эта девушка так красива, что соблазнит любого мужчину, который пробудет с ней хотя бы час». А насколько Люсинде было известно, Ян Торнтон уже поддался однажды чарам Элизабет. И пусть Элизабет уже не такая юная, как тогда, она стала еще красивее, следовательно, шансы ее только возросли. Более того, Элизабет стала умнее и вряд ли позволит ему зайти слишком далеко, когда они останутся наедине на несколько часов. В этом Люсинда была уверена. Сомнение вызывали только две вещи: действительно ли Ян Торнтон стал невосприимчив к обаянию Элизабет, как он утверждает, и каким образом ей удастся оставить их наедине. В конце концов Люсинда решила возложить решение этих проблем в не менее умелые, чем ее собственные, руки Творца и погрузилась в глубокий сон.

Глава 12

Джейк приоткрыл один глаз и тут же сощурился от яркого света, бившего через высокое окно прямо в глаза. Утратив ориентацию, он перекатился на другую сторону незнакомой бугристой кровати и оказался лицом к лицу с огромным черным животным, которое прядало ушами и скалило зубы, пытаясь просунуть морду между перекладинами стойла и укусить его.

— Ах ты, чертов людоед! Люциферово отродье! — закричал Джейк и врезал ногой по перекладине в отместку за попытку укусить себя. — О, ччерт! — его босая нога больно ударилась о деревянную перекладину.

Он сел и провел руками по густым рыжим волосам. На лице его появилась гримаса, когда он увидел прилипшее к рукам сено. Болела нога, и болела голова от выпитой вчера бутылки.

Поднявшись на ноги, Джейк натянул ботинки н, ежась от утреннего холода и сырости, почистил щеткой свою шерстяную куртку. Пятнадцать лет назад, когда он нанялся на работу на эту маленькую ферму, он спал в этом сарае каждую ночь. Теперь же, когда Ян удачно вложил его деньги, которые он накопил в совместных с ним плаваниях, Джейк научился ценить комфорт и страшно тосковал по уюту перовых матрасов и атласных покрывал.

— Из дворца в коровник, — пробурчал Джейк, выходя из стойла, в котором провел ночь. Когда он шел мимо стойла Атиллы, тот с силой выбросил вперед копыто, намереваясь попасть в Джейка, но промахнулся, и копыто прошло на волосок от его ноги.

— Это тебе будет стоить первого завтрака, — пообещал Джейк и, испытывая настоящее удовольствие, стал насыпать корм другим лошадям на виду у Атиллы. — Ты испортил мне настроение, — жизнерадостно сообщил он, глядя, как черный конь сердито встает на дыбы и завистливо косится на чужие кормушки. — Когда оно у меня улучшится, я, может быть, накормлю тебя, — Джейк замолчал, заметив, что чудесная гнедая лошадка Яна стоит, как-то странно согнув правое колено и не доставая правым копытом до земли. — Эй, Майка, — ласково заговорил он, похлопав ее по атласному боку, — давай поглядим, что там у тебя с копытом.

Хорошо вышколенная лошадь, которая не проиграла ни одних скачек и получила звание чемпиона на скачках в Хистоне, не оказала никакого сопротивления, когда Джейк поднял ее копыто и озабоченно склонился над ним.