Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

Впрочем, нельзя винить Цюань Ичжэня в том, что он не понимал, что происходит. Наверное, его и так всю дорогу мучали вопросы: Почему его вдруг кто-то ударил? Почему он оказался замурован в стене? Почему из него сделали неваляшку? Почему попросили обернуться огромным мечом? Ни одной секунды, когда всё было бы предельно ясно. Понимая состояние Цюань Ичжэня, Инь Юй со вздохом предложил:

— Я отведу его. По пути всё объясню.

Вероятно, больше ни у кого не хватит терпения, чтобы взять на себя такую задачу.

— Хорошо! — воскликнул Цюань Ичжэнь.

Му Цин, так и не дождавшись указаний, не выдержал:

— Владыка, а как же я?

Посмотрев на него, Цзюнь У ответил:

— Сюаньчжэнь, ты, должно быть, забыл одну вещь.

— Какую? — озадаченно спросил Му Цин.

— Ты всё ещё находишься под арестом.

Му Цин моментально позеленел. Он и правда совсем забыл об этом! И не только он, а почти все уже забыли, что Му Цин сбежал из-под стражи в темнице столицы бессмертных, куда его посадили по подозрению в применении тёмного искусства создания духа нерождённого. И это подозрение до сих пор с него не снято!

— Твоя помощь не требуется. Можешь вернуться в столицу бессмертных, срок твоего заточения будет продлён.

— Владыка… Это правда не моих рук дело!

— Когда мы всё выясним, тайное станет явным, и я, разумеется, тебя отпущу. Но до тех пор я не могу позволить тебе разгуливать где вздумается… Как это скажется на репутации Небес?

Му Цин не желал мириться с таким решением, но ничего возразить не мог, поэтому лишь тихо отозвался:

— Слушаюсь.

Глядя на обиженного Му Цина, Хуа Чэн, нисколько не скрываясь, громко рассмеялся. Му Цин бросил на него взгляд, затем на стоящего рядом Се Ляня, и позеленел пуще прежнего, подумав неизвестно о чём.

Только Повелительница Дождя, не будучи Богом Войны, не стремилась показать свою силу. Она лишь выразила готовность прийти на помощь, если понадобится, и молча удалилась. А Се Лянь, разумеется, избрал самую трудную задачу — отправиться в самый густонаселённый город, императорскую столицу. Цзюнь У же остался, чтобы противостоять трём горным чудищам, а также, возможно, находящемуся поблизости Безликому Баю. Хуа Чэн бросил кости, и при помощи Сжатия тысячи ли вместе с Се Лянем покинул гору Тунлу.

В столице уже стояла глубокая ночь, на улицах царила полная тишина, окна и двери всех дворов были плотно заперты. Вынырнув из какого-то переулка, Се Лянь и Хуа Чэн быстро направились по улицам, по пути выискивая следы нечеловеческих созданий. Пройдя несколько шагов, принц приложил пальцы к виску, применил заклинание сети духовного общения и тихо позвал:

— Владыка?

— Сяньлэ? Что стряслось? Ты уже прибыл в столицу?

— Мы прибыли, и я хочу вам кое о чём поведать.

— Собиратель цветов под кровавым дождём что-то с тобой сделал?

Хуа Чэн, словно почувствовав неладное, приподнял бровь.

— Нет, — ответил Се Лянь. — Он ничего со мной не сделал. Дело в другом, просто я не успел рассказать. — Он сосредоточенно начал: — Владыка, вы что-нибудь помните… о моём наставнике?

Когда принц упомянул наставника, Цзюнь У, похоже, слегка удивился. Спустя мгновение прозвучал его вопрос:

— Ты говоришь о советнике Сяньлэ?

— Да. Вам ведь раньше приходилось часто общаться с ним? Не замечали ли вы каких-либо странностей?

Во времена Сяньлэ наставник всегда лично совершал церемонии жертвоприношений, ведь советники выступают своеобразным мостом между смертными и божествами. Помолчав, Цзюнь У ответил:

— Замечал.

Се Лянь, задержав дыхание, спросил:

— И какие же?

— Сяньлэ, ты правда хочешь это услышать?

— Да.

— Даже если услышанное тебя разочарует?

Бросив взгляд на Хуа Чэна, Се Лянь повторил:

— Да.

Спустя продолжительную паузу Цзюнь У неторопливо заговорил:

— Твой наставник, будучи советником Сяньлэ, занимал должность явно ниже своих способностей. Его кругозор и умения выходили далеко за рамки твоих представлений.

Се Лянь молча слушал. Следующая фраза заставила его сердце потяжелеть.

— Я считаю, что по времени, которое твой наставник прожил на этом свете, он, возможно, не уступает мне. А возможно, даже и превосходит меня.

Часть догадок принца подтвердилась.

Если советник на самом деле прожил на свете дольше, чем сам Цзюнь У, выходит, вероятность того, что именно он был одним из четверых хранителей или самим принцем Уюна, увеличивается!

Се Лянь, не выдержав, задал вопрос:

— Почему вы никогда не рассказывали мне об этом?

— Потому что я и сам долгое время не был уверен.

— Но как вы убедились?

— Когда государство Сяньлэ пало, я нашёл его и сразился с ним. Но, судя по всему, ему всё же удалось выжить.

Спастись после битвы с Цзюнь У мог только Безликий Бай, больше никто. Се Лянь всё это время считал, что советник бежал от мятежной армии, но никак не ожидал, что Цзюнь У лично сражался с ним!

— Но… но почему вы с ним сражались? И почему, убедившись в своих догадках, по-прежнему ничего мне не рассказали?

— Ты задал два вопроса, однако на самом деле на них есть один ответ.

— Что?

— Я предупреждал, что, возможно, это знание тебя разочарует. Впрочем, также возможно, что теперешний ты, даже разочаровавшись, достойно выдержишь удар.