Благословение Небожителей. Том 1

Се Лянь немного пришёл в себя, с трудом сохранил самообладание и покачал головой.

— Ничего… небольшая ранка. Залечу, когда окажемся наверху.

Ши Цинсюань вспомнил.

— Так той белой вспышкой были вы? Ваше Высочество, это вы их разняли?

Се Лянь:

— Я ведь тоже умею пользоваться мечом.

Ши Цинсюань оказался прав. В тот момент, когда оружие Хуа Чэна и Лан Цяньцю почти схлестнулось, молниеносным броском между ними вклинился Се Лянь.

Он не глядя схватил лежащий на ближайшей подставке меч, оказался между противниками и сделал два выпада.

Первым отбил атаку Лан Цяньцю, а вторым заблокировал Эмин.

Мощь обоих выпадов была не просто велика, принц нанёс их с такой точностью контроля, что отбив обе атаки — сабли и меча, не навредил отдачей ни одному из хозяев оружия.

Но поскольку Се Ляня зажало между ними, то меч, которым он воспользовался, да ещё его рука, приняли на себя всю силу обоих ударов.

И если меч Лан Цяньцю не представлял серьёзной опасности, то от мощи лезвия-ветра[4] Хуа Чэна поистине невозможно было укрыться. Но тот меч, который выхватил Се Лянь, всё-таки входил в число сокровищ оружейной Хуа Чэна, а значит, являлся драгоценным клинком. Поэтому столкновение двух лезвий вызвало взрыв слепящего белого сияния.

[4] Автор сравнивает Эмин с буддистским понятием «меч-ветер» — обращающий в прах всё живое и возвещающий конец мира.

Первый из двух выпадов, пришедшийся на меч Лан Цяньцю, оставил трещину на оружии Се Ляня. Второй же, предназначавшийся Эмину, повёл за собой более тяжёлое ранение — пострадала и плоть, и кости.

Всё произошло за какие-то доли секунды, столь быстро, что разглядеть было невозможно. Ши Цинсюаню, который увидел состояние руки принца, даже показалось, что она просто-напросто превратилась в кровавое месиво.

Повелитель Ветров произнёс:

— Ваше Высочество, вы просто… поразили меня своей мощью! Неужели вы правда отразили оба удара одной рукой?

Бог Войны в короне из цветов, в одной руке — меч, в другой — цветок. Повелитель Ветров помнил лишь о цветке, вот только позабыл, что Се Лянь вознёсся на Небеса благодаря мечу.

Вспомнив о том, насколько опасной была та ситуация, Ши Цинсюань, всё ещё не оправившись от потрясения, добавил:

— Как же хорошо, что вы, Ваше Высочество, решили вмешаться и отразить удары обоих! Иначе неизвестно, на сколько бы кусков Собиратель цветов под кровавым дождём разделал Цяньцю.

Но вот что странно — Лан Цяньцю, с виду ни капли не пострадавший, теперь выглядел отстранённо и даже шокированно, будто его душа покинула тело.

Ши Цинсюань позвал:

— Цяньцю? Цяньцю? Что с тобой? Очнись! Тебя что, так сильно ослепило той вспышкой, что зрение до сих пор не вернулось???

Так они и прилетели в столицу бессмертных, верхом на потоке ветра. Поддерживая друг друга и таща раненых на спине, они пронеслись сквозь Врата Вознесения и помчались прямо во дворец Шэньу. Лан Ину запрещалось следовать за ними, поэтому Се Лянь оставил его в пристройке рядом с дворцом. На посту никого не оказалось, и принц выкрикнул сразу на всю сеть духовного общения:

— Прошу прощения, нет ли здесь кого-нибудь из божественных коллег? Прошу вас незамедлительно явиться во дворец Шэньу! Ситуация чрезвычайная, один из небожителей ранен!

Пока он пытался до кого-нибудь докричаться, Ши Цинсюань рядом с ним щёлкнул пальцами, наконец-таки вернувшись к обличию заклинателя в белом одеянии, затем махнул рукой, отправляя в духовную сеть сто тысяч добродетелей, и добавил:

— Раненых небожителей двое!

Се Лянь поспешил заверить:

— Ваше Превосходительство, не стоит так горячиться, достаточно просто сказать, без разбрасывания добродетелей. Когда все услышат просьбу, кто-нибудь обязательно откликнется.

Ши Цинсюань возразил:

— Нет, Ваше Высочество, вы должны понять, что разбрасывание добродетелей подействует в сто раз быстрее, чем просто слова!

Вскоре издали послышался голос:

— Кто здесь раненый?

И если на слове «кто» голос звучал ещё вдалеке, то к концу фразы говорящий уже появился перед ними. И это был Фэн Синь. Войдя во дворец и увидев сначала Се Ляня, а затем Лан Цяньцю, он на мгновение застыл.

Се Лянь произнёс:

— Со мной всё хорошо. Но боюсь, что Его Превосходительство Повелитель Земли сильно пострадал.

Спустя несколько секунд молчания Фэн Синь спросил:

— Что с твоей правой рукой?

В этот момент раздался ещё один голос:

— Пострадал, и что с того? В пантеоне Верхних Небес множество небожителей. Который из них возвращается из патрулей, не украсившись парой шрамов?

Голос звучал предельно вежливо, мягко и даже нежно, однако тон фразы совершенно не вызывал приятных эмоций. Разумеется, это был Му Цин. Он вошёл во дворец и точно так же вначале обратил взор на Се Ляня, затем на Лан Цяньцю. Однако выражение его лица в корне отличалось от Фэн Синя: Му Цин слегка приподнял бровь, отчего создавалось впечатление, что он собирается посмотреть на отличное представление. Увидев, что Фэн Синь уже приблизился к Се Ляню, чтобы осмотреть его руку, Му Цин склонился над Мин И.