Благословенный

— Ну а какие кислоты у вас в обиходе? — с надеждою спросил я.

— Купоросная кислота, крепкая водка, непременная водка, царская водка, летучая серная кислота, постоянная серная кислота, селитряная кислота, соленокислая магнезия, сернокислая сода, уксуснокислая ртуть…

Мне все эти термины, кроме «водки» и «серной кислоты», ни о чём не говорили. И как тут работать? Я и так-то в этой химии не силён, а тут ещё и бардак в названиях. Вот что из перечисленного является азотною кислотою? Ужас!

Соколов с сочувствием наблюдал за моими попытками хоть в чём-то разобраться.

— Да, Ваше Высочество, есть у химиков сейчас такое затруднение. При переводе иностранных трудов мы, не находя подходящих русских слов, вынуждены выдумывать их сами. Оттого в терминах страшный разнобой; и не только у нас, а и по всей Европе такое происходит.

— Я слышал, что господин Лавуазье как раз не так давно решил все термины привести к одним основам — заметил один из помощников Соколова.

— Вот дельный человек! Его бы к нам, сюда…

— Сомнительно, что столь именитый учёный, возглавляющий не один год Парижскую Академию наук, имеющий образцовую лабораторию и огромные доходы с откупов, решит вдруг поехать в нашу страну, даже если императрица передаст ему мой пост! — резонно заметила графиня Дашкова.

— Ну, хотя бы получить его труды… Но, давайте вернёмся к кислоте. Надобно найти нужную кислоту и применить ее к глицерину!

— А каковы её свойства? — спросил Соколов.

Не знаю я, какие у неё свойства. Вроде бы, похожа она на серную, но не серная.

— Профессор, давайте пробовать все кислоты! Вопрос важный, можно уделить ему и побольше времени!

Уходил я из лаборатории несколько сконфуженный. Пожалуй, напрогрессорствую я вам тут…

У выхода стайка студентов уже ожидала начала занятий. Проходя мимо, я вдруг заметил знакомое лицо.

— Постойте-ка… Я вас, кажется, где-то видел!

— Так и есть, Ваше Высочество. Я паж из Зимнего дворца, Федор Рябцов.

— А, как же, помню. А тут что делаешь?

— Да вот, милостью ея сиятельства графини Дашковой смог получить место в гимназии. Обучаюся теперь наукам!

— Ну замечательно. Всё лучше, чем двери во дворце открывать-закрывать. Может, хоть ты когда-нибудь разберешься, что такое азотная кислота!

— Да мне и сейчас это ведомо…

— ???

— Последним выпуском «Журналь де сева»[13] была статья академика Лавуазье. Там дана новейшая классификация химических элементов! Есть там азот, сиречь «безжизненный», и много иных новых слов!

— Вот тебе раз! Господа, очень советую незамедлительно с ней ознакомиться. И представить профессору Соколову азотную кислоту в самом ея концентрированном виде! Срочно!

* * *

Всё это было замечательно, но нужны были деньги. С бабушкой разговаривать было бесполезно — все мысли она обращала сейчас на боевые действия, и её можно было понять. Шуточное ли дело — война на два фронта, да ещё и так близко к столице!

Воронцов тоже высказался о наших финансовых перспективах крайне скептически.

— Теперь денег вообще не будет. И так-то война стоит тридцать миллионов в год. А тут ещё и Светлейший князь пожаловал. Раз Потёмкин в столице — всё, пиши «пропало». Он вечно на себя все средства перетягивает!

Александр Романович страшно не любил Потёмкина, считал, что тот решительно всё делает не так, и вообще, обходится стране слишком дорого. Признаться, я был с ним во многом согласен — светлейший князь сорил деньгами с неимоверною силой и скоростью. Но, так или иначе, надо бы посетить Его Светлость.

Князь в это время пребывал в своём Аничковом дворце. Я решил съездить туда поутру, до занятий. Как водится, в приёмной его толпился народ самого разного чина и звания — и военные, и чиновники, и партикулярные лица. Среди них я узнал принца Нассау-Зиген и графа Де-Дама, ожидавших приёма в компании сонма расфуфыренных дворян из Испании, Пьемонта и Тосканы. За ними толпился целый хвост азиатских представителей: легион киргизов, турок, черкесов, татар. Где-то среди них тусовался низложенный турецкий султан, вероотступник-паша, персидские послы и какой-то македонский инженер. Ладно хоть статус Великого князя обеспечил мне безусловное первенство — а то иные ждали тут до вечера, а бывает, и не по одному дню!

Князь принял меня прямо в постели. Тут это обычное дело, а иной раз принимают посетителей даже в ванной. Известного революционера Марата именно там и зарезала Шарлотта Корде… ну, точнее, ещё непременно зарежет.

Присев на край кровати Потёмкина со стороны его зрячего глаза, я изложил суть проблемы.