Благословенный

— Никто не сделал более для внедрения русского языка в науку, чем Императорская Академия Наук. Мы выполнили множество переводов, учредили награды переводчикам научных трудов. Труд сей крайне сложен, особо из-за отсутствия в нашем языке какой-либо научной терминологии! Господин Соколов, с которым вы, Ваше Высочество, изволили беседовать о Ломоносовской лаборатории, при переводах французских и немецких химиков принуждён был самолично выдумывать новые слова, дабы назвать как-то минералы и вещества, доселе в России неизвестные. Тут мы идём по стопам великого Ломоносова, чья лаборатория в моё директорство была восстановлена. Теперь Академия обучает 50 гимназистов и 40 подмастерьев, проводя, в том числе, и наглядные уроки.

— А других лабораторий нет? — уточнил я. — Просто то, что я видел на Васильевском острове, это ведь учебная лаборатория. А есть ли научные?

— Такого нет, не только что у нас, а и нигде — с видом оскорблённого достоинства отвечала Дашкова. — Во всех странах задачами Академий является общение учёных — издание журналов, устройство встреч, обучение молодых людей наукам. Сама же наука, исследования, совершение открытий — дело учёных. Это великий талант, доступный лишь единицам гениев. Академия тут никак не поможет; разве что лишь косвенно поспособствует раскрытию новых талантов!

Блииин, так я и думал. Никому тут даже в голову не приходит развивать науки напрямую: что государство, что частные лица, выступают лишь в качестве неких меценатов, милостиво покровительствующих талантам. Нда… много так не наоткрываешь!

Но, так или иначе, с этой тёткой надо поладить.

— Екатерина Романовна, прежде всего, разрешите сказать, что я очень ценю всё, сделанное вами для российской науки. Мои вопросы или даже замечания не надобно принимать за упрёк. Просто я думаю, что можно сделать и более, и предлагаю вам вместе, botte a botte,[10] заняться научными изысканиями. Раз у нас только одна лаборатория — давайте с неё и начнем. Выберите время, дабы туда нам съездить и запланировать желательные перемены, а там сделаем смету и подумаем над финансированием.

— Действительно, Катрин, — произнесла Екатерина — отчего бы не послушать молодого человека? А если будет что дельное, так можно и применить!

«Катрин», конечно, согласилась. Меня же не покидало ощущение, что Екатерина, навязывая своей подруге моё общество, прежде всего, пыталась её тонко унизить. Уж очень сильно контрастировал её шибко разумный внук и слабовольный сынок Дашковой, на которого та возлагала когда-то столько материнских надежд.

Глава 19

Между тем, Гаскойн и его команда, ещё в начале января приехавшие в Петербург, готовы были встретиться со мною.

К тому времени Воронцов с Салтыковым уже рассказали мне вкратце историю приезда шотландцев в Россию. В общем, как оказалось, призваны они были в качестве своего рода кризис-менеджеров.

Качество отливки пушек на Уральских заводах давно уже вызывала недовольство и у руководства Мануфактур-коллегии, и у генерал-фельдцейхмейстера, и на флоте. Крайне велик был процент брака. Из-за многочисленных каверн лишь каждая десятая отливка допускалась до механообработки; после обточки, вскрывавшей в стволе ещё множество раковин, большую часть изделий снова безвозвратно браковали. Затем пуски ставили на лафеты и производили испытание выстрелом; множество стволов при этом разрывалось. Но, даже после всех этих проверок поставленные в армию и на флот чугунные пушки то и дело разлетались на куски: после каждого морского боя на линейном корабле оказывались взорванными два-три орудия, и каждый такой случай влёк многочисленные человеческие жертвы. В итоге императрица повелела «за любые деньги» нанять в Англии специалистов, способных наладить процессы литья надёжных орудийных стволов.

То, что удалось привлечь Гаскойна, оказалось невероятной удачей — в своём деле это была звезда первой величины, в переводе на «нынешние деньги» — если не Илон Маск, то, как минимум, Тим Кук. Сэр Чарльз, шотландец, был знаком с адмиралом Самуилом Грейгом, также выходцем из Шотландии, давно возглавлявшим Балтийский флот. После долгих переговоров, проведённых Грейгом посредством переписки, удалость сманить и самого Гаскойна, и большую часть его команды. Сэр Чарльз, кроме того, привез с собою части важнейших машин, нужных для пушечного производства: сверлильных, раздувательных, цилиндровальных, и даже многие строительные материалы: огнеупорную глину и кирпич, огнестойкий камень, большое количество каменного угля. Вместе с ним прибыли по его приглашению многие другие бывшие сотрудники Карронского завода, включая братьев Бёрд, для помощи в управлении заводами, а также значительное число механиков, химиков, и мастеров литейных, сверлильных, модельных, токарных, кузнечных и прочих специальностей. Практически, весь завод Гаскойна переехал в Россию, и это при наличии прямого запрета английского законодательства на выезд из страны мастеров!