Императрица Екатерина II — Ф. М. Гримму
Мой друг! Король Швеции недавно спровоцировал меня, послав своих солдат ограбить нашу таможню в Финляндии — это очень благородный способ добиться своего! Теперь мы находимся в открытой войне с королём Швеции. Я всячески старалась сохранить мир. Графу Разумовскому было приказано сообщить шведскому министру, что я намерена жить в мире и дружбе его величеством и шведским народом. Король Швеции в ответ выслал графа Разумовского из Стокгольма под надуманным глупым предлогом.
После вышеуказанной провокации, шведский король высадился в Финляндии со всей своей армией. Его флот последовал за ним.
Шведские посланник затребовал у меня аудиенцию, и не получил её. Мой Вице — канцлер, по моему приказу, принял его и выслушал. Он зачитал ему записку с требованиями, которые шведская корона предъявила России:
1. Образцово наказать графа Разумовского;
2. Возвратить Швеции Финляндию до реки Сестры, включая Нейшлот и Кексгольм;
3. Принять его посредничество для заключения мира с турками.
4. Уполномочить его предложить туркам Крым, и если они не согласятся заключить со мною мир такою ценою, пусть он предложит им от меня, что я верну границы на прежний уровень, на котором находились они в 1769 году.
5. Что я разоружусь на суше и на море, и заблаговременно, ещё до заключения мира, выведу войска на новую границу по отношению и к нему и к туркам.
Я ответила не сие безумство высылкой шведского посланника и объявлением войны. Безумством было бы ожидать иного!
Тем временем шведский флот, грабит на Балтике не наши корабли, а корабли нейтральных стран. В частности, он захватил португальский, прусский, французский и два английских корабля.
Далее, высадившись в Финляндии, Его Величество обнаружил немыслимую прежде наглость и неприличие. Представьте себе, он хвастается, что приедет сюда Петербург, свергнет тут конную статую Петра I, и на её месте прикажет поставить свою! Совершенно непонятно, как он намерен это сделать; известно, что у шведов нет ни гроша в кармане, и средства на ведения войны, он может получить не иначе как от других, враждебных нам, держав. Но на памятник-то ему точно никто не подаст!
Между тем, 6 июля Адмирал Грейг выиграл морское сражение; шведский вице-адмирал был пленён. Я получила также известие, что в Финляндии, разбиты три передовые позиции шведов. Они потеряли, в общей сложности 150 человек и две пушки. Известия с Чёрного моря, сообщают нам, что в четырёх сражениях подряд принц Нассауский, четырежды подряд разбил капудан-пашу пред стенами Очакова, и крепость эта будет взята штурмом, дай Бог, в самые короткие сроки. Так-то Бог наказует гордых!
Однако же пишу я Вам не из-за этого. Должно, вы помните, что я писала о редкой проницательности принца Александра, предсказавшего заблаговременно начало турецкой войны, задолго ещё до того, как посланника нашего заключили в Семибашенный Замок. Признаюсь, тогда я не придала большой роли этому событию. Война с турками тогда витало в воздухе; я решила, что Александр так много слышал от моих придворных о военных приготовлениях оттоманов, что слухи эти глубоко запали в его ранимую душу, вызвав в ней род галлюцинаций, легко объяснимых впечатлительностью этого нежного мальчика. Однако же я, не написала тогда вам об одном важном обстоятельстве: его Высочество сообщил мне ещё, что через год ожидается нападение и шведского короля. Вот этого предсказания ничто не могло вызвать внешними обстоятельствами — год назад, я полагаю, никто в Европе не мог и подумать, что шведский король будет так безрассуден, не исключая и самого шведского короля!
Как объяснить сие событие с позиции разума — решительно не понимаю. Поневоле поверишь в высшие силы и дар предсказания, проснувшийся вдруг в роду, бесспорно, достославном, но до сей поры ни в чём сверхъестественном не замеченном.
Вот вам предмет для раздумий, мосье философ; я же пока планирую повнимательнее присмотреться к принцу Александру. Возможно, это его чудесное предвидение знаменует ту славную силу ума и наблюдательность, которая помогла Александру Великому объездить Буцефала; возможно, однако, что тут мы имеем дело с чудесным явлением, чего много ещё бывает на свете, что даже не снилось нашим мудрецам.
Пишу вам сии строки и сама удивляюсь, что если бы мы с вами были люди благоразумные, то сожгли бы его до отправления на почту вместе с остальными нашими письмами; а то я, право, боюсь, чтобы они когда-нибудь не попали в архив сумасшедшего дома.
Е к а т е р и н аДано в Царском Селе 6 сентября 1788 г.
