Благословенный

— И не на себя. Вот смотри — отец мой, Павел Петрович, живёт и здравствует, помирать не собирается. А если вдруг, по воле божией, умрёт — все подумают такое, что не приведи господи! Поступить с ним, как с Иваном Антоновичем, тоже невмочно. Я на такое не соглашусь, да и всему дворянству сие не понравится. А вот, ежели, например, он будет править в небольшом европейском государстве, то это ведь и ему на пользу пойдёт, и всем нам тоже.

Взгляд Екатерины стал задумчиво-отсутствующим, будто она смотрела теперь сквозь меня куда-то в пустоту.

— Ну, может, ты и прав, Сашенька. Может, и прав. Я ведь, честно тебе скажу, давно уже решила, — трона Российского он не получит. Не по Стеньке та шапка. А сделать его финским корольком… Не знаю, хорошо ли сие.

— И в чем же твои сомнения, бабушка? — как можно мягче спросил я.

— Очень уж близко тут до Петербурга. У него же ума-то хватит выкинуть тот же фортель, что и Густаву. И не смотри, что он твой родитель — шведский король мне, чай, тоже не чужой человек, доводится двоюродным братом, а видишь, что учудил… Ну и другой резон — ведь эти финны мне, Сашенька, ничего плохого не сделали! За что же я им такого короля подсуроплю?

— То, что он будет тут, рядом — может, и не плохо! Проще будет присмотреть. Ну а финны… Они, я слышал, люди флегматические, потерпят. Только надобно нам тех чухонцев строго предупредить, чтобы ни по что не давали папеньке чем-либо управлять!

Тут Екатерина рассмеялась и обняла меня.

— Экий ты, Саша, выдумщик! Хорошо задумал, мне сие по нраву. Мешает лишь один пустяк — надобно убедить господ министров, да и отвоевать Финляндию! Ступай, друг мой ненаглядный, а я подумаю, как всё устроить. Дам обратно пригласи, полно им там мучиться любопытством!

Я вышел в самом приподнятом настроении. Похоже, шансы мои растут…

Осталось всего-навсего отвоевать Финляндию.

Глава 24

И вот настал день, когда мы могли представить императрице смонтированную машину Хорнблауэра на острове Новая Голландия. Купленная в Англии еще зимою, она была доставлена прямо перед началом Шведской войны и после снятия всех мерок и чертежей установлена для изготовления корабельной доски. Теперь мы — Воронцов, Чернышёв и я — очень хотели, чтобы императрица, осмотрев механизм, дала добро и финансирование для постройки специализированного завода.

Обычно в это время года императрица уезжает в Царское Село, но в этот год война со шведами заставила её вернуться в Петербург. Как обычно, до обеда Екатерина занималась текущими делами, и гофкурьер от неё пришёл лишь в двенадцатом часу.

— Государыня собирается. Карета подана к подъезду под Фонариком. Изволите пройти, Ваше Высочество?

— Я тоже поеду! — немедленно подскочил к нам мосье Курносов.

— Ну, давай, только быстро!

У подъезда под покоями императрицы стояла и её собственная шестиместная карета, и элегантный экипаж Мамонова. Ему, видимо, тоже было интересно посмотреть на диковинный механизм; а может, и наоборот, сама Екатерина побудила его ехать с нами. Было у неё такое обыкновение, пристраивать фаворитов к какому-то полезному делу — видимо, самой неловко было, что рядом с нею, по сути, альфонс. Так или иначе, нам с Курносовым это оказалось кстати — у Александра Матвеевича нашлось для него место в карете.

— Ну что, поехали, показывай свою махину — не очень любезно встретила меня Екатерина. Война с Густавом сильно действовала ей на нервы.

К счастью, ехать было недалеко. У мостика через канал, отмывавший Новую Голландию, нас встретил Иван Григорьевич, очень довольный таким вниманием монарших особ.

— Прошу вас, сюда! Осторожно, государыня, тут у нас немного пыльно… Да, вот сюда, извольте!

Пройдя мимо длинных, как Сибирский тракт, складов, где вертикально, поставленные «в конус», сушились толстенные брёвна, миновав чудовищные горы опилок, мы оказались перед здоровым навесом, под которым и шла вся работа.

Несколько мастеровых не без труда подавали бревно на распиловку. Мощный блок пил бодро ходил туда-сюда, превращая длинное бревно в двухдюймовую доску. Паровая машина пока нам была не видна — между паровым котлом и самою лесопилкой была устроена кирпичная стенка, чтобы не случилось возгорания пиломатериала; тут же наготове стояли бочки и ведра с водою.

Зайдя за стенку, мы увидели и саму машину. Мощный котёл её стоял безо всякой задвижки, и языки пламени, вырываясь наружу, жадно лизали корпус машины. Двое кочегаров постоянно закидывали туда обрезки и чурки, прямо здесь же топорами разрубая их в подходящий размер. В механической части машина была проста: два поршня двигают шток, который передаёт возвратно-поступательное движение на две пилы с четырьмя полотнами каждое. Всё то же самое можно было бы сделать и с водяным движителем, да только на Неве запруду не поставишь — Петербург сразу же затопит!

— Ну и как, довольны вы сей механизьмой? — спросила государыня Чернышёва.

— Очень облегчает труд мастеровых, матушка-государыня, — утвердительно ответил тот. — А ещё и мусор сразу же убирается, очень удобно!