Благословенный

Вечером меня вызвал Николай Иванович. Он ещё носил траур с похорон Петра Александровича, но выглядел уже деловито и сухо.

— Александр Павлович! Ея императорское величество поручила мне произвести вам внушение!

Начало мрачное!

— Первейшей обязанностью любого монарха является вступлением в брак с особой, равной себя по положению, и произведение законного потомства. Тем паче касается это наследника российского престола — славнейшей и могущественнейшей империи! Необходимо сделать всё, решительно всё, для исполнения это священной обязанности. К вам, Ваше Высочество, прямо во дворец доставлены красивейшие из европейских принцесс, происходящие из семьи, известной своим благочестием и благородством. Скажите мне правду, Александр Павлович: вас интересуют дамы?

— Да, Николай Иванович, вполне интересуют, — сконфуженным тоном произнес я, правильно поняв контекст вопроса.

— В каком случае я не вижу препятствий для того, чтобы вы сделали свой выбор!

— Ээээ… Почему же именно сейчас и отчего именно из них? В Европе ведь много принцесс?

— Александр Павлович, поверьте, вам доставили лучших. В прежние времена нередко бывало, что принцу в поисках своей пары приходилось долго путешествовать по европейским дворам; иные принцы, происходящие из не столь могущественных и славных домов, как тот, к которому вы изволите принадлежать, делают так и по сю пору. Ныне такое путешествие было бы сопряжено со страшной опасностью, исходящей от безумия, царящего во Франции. Но вы, милостию государыни императрицы, избавлены от этой обузы! Вам уже подобрали лучших, так что на ваши плечи возложена лишь самая малость — выбрать одну из сестёр. Я искренне надеюсь, что вы сделаете правильный выбор!

— Но право, неужели нельзя подождать хотя бы несколько лет? Я ещё так мало знаю свет и людей, что просто не решаюсь сделать сейчас выбор, роковым образом могущий повлиять на всю мою жизнь?

— Александр Павлович, вы, может быть, и сможете подождать, но девицы ждать не могут. Им надобно определить свою судьбу в самое ближайшее время, ведь молодость так быстротечна! А это означает, что через несколько лет они уже будут замужем за другими монархами, вам же придётся выбирать между барышнями, столь же юными, но менее привлекательными.

Проникновенно глядя в глаза, Николай Иванович отчески положил руку мне на плечо.

— Поверьте, Александр Павлович, государыня императрица придумали всё самым наилучшим образом! Доверитесь её мудрости и опыту! В конце концов, никто же не говорит, что вы же́нитесь прямо сейчас! Сейчас главное — сговор, а уж когда свадьба, это как государыня рассудит, по вашему состоянию и намерениям… Она ведь добра вам желает, только и исключительно! Будьте мудры, обратитеся к Богу, помолитесь, да и примите верное решение!

Я понял, что дальнейший разговор бесполезен — меня будут уговаривать самыми разными способами, пока не добьются своего. Очень похоже на бабушку Екатерину!

Салтыков между тем продолжал наседать:

— Александр Павлович. Вы слишком уже затянули дело! Принцессы находятся в Петербурге третий месяц — не пора ли определиться? Ведь за такое время уже можно понять, какая из них вам нравится? Императрица имеет на сей счёт вполне определенные планы. Она желает устроить ваш брак, а затем выделить новому семейству дворец и составить ваш двор. В Петербурге вам дадут Каменноостровской дворец; в Царском Селе построят новое здание. Знаете, как императрица желает назвать его? Александрийский дворец! Какое звучное имя, не так ли? Но вы своим упрямством расстраиваете все планы!

— Ну, хорошо, Николай Иванович, хорошо, я это обдумаю! Всё будет прекрасно, я уверен!

Мы поговорили ещё немного, заметая словесным мусором наше несогласие, да на том и расстались.

И чего, скажите со всем этим делать? Я не знаю.

Глава 15

День шёл за днём; как это обычно и бывает в декабре, нас поглотили разнообразные зимние развлечения. В парке Таврического дворца устроили две ледяные горки: одну для Двора, другую для народа; мы каждый день ходили кататься туда. Съездили в Ораниенбаум, на Большие Катальные Горки; принцессы, хоть и жаловались на трескучий мороз, однако же исправно пищали от восторга, когда сани неслись на изгибах и взлетах длиннющих заледенелых склонов. Потом мы играли и дурачились в устроенной здесь ледяной крепости, играли в фанты в салатово-розовом Китайском дворце, катались в санях по берегу Финского залива. Однажды забрались даже на вмёрзшую в лёд барку, найдя там несколько косматых, замотанных в овчины оборванцев, решивших, видно, устроить в ней свою «зимнюю квартиру». Трудно сказать, кто более из нас перепугался; но удирали мы оттуда без оглядки!