Благословенный. Книга 4

Здание это, (а вернее — огромный павильон), построили в Лондоне ко Всемирной выставке 1850-го, если не ошибаюсь, года. Это было первое в мире строение из стекла и металла: в основном несущими элементами служили чугунные колонны, уже опробованные до этого в индустриальном строительстве. Выглядел он замечательно, и задал тренды в архитектуре на долгие годы вперёд. Несомненно, Хрустальный Дворец и сейчас служил бы символом Лондона вместо дурацкого колеса обозрения и гигантского стеклянного огурца, но увы — ребята Геринга разнесли его в хламину. Ничего святого; одно слово — нацисты!

Но почему бы мне не воспользоваться этим опытом и не выстроить нечто подобное? Технологии конца 18 века не так уж принципиально отличаются от того, что было в середине века 19-го. Конечно, климат у нас не лондонский, но это не значит, что такое здание невозможно. Просто надо будет срочным образом изобретать стеклопакет…

Приняв, наконец, решение, я поставил задачу Техническому центру, и дело завертелось. Научились запаивать стёкла свинцом, закачивая туда осушенный воздух; получили относительно тёплые рамы из клеёного дуба, наладили производство одинаковых оконных элементов, чугунных колонн, капителей и балок, из которых и составили основной корпус здания.

Проект Биржи мы рисовали с Кваренги совместно. Я своими корявыми ручками набрасывал простейший эскиз, а синьор Джакомо придавал им приличный вид. С позиции 21 века это здание, должно быть, показалось бы простеньким и банальным, но в начале 19 века оно считалось бы верхом строительных инноваций. Биржа была установлена на высокую платформу, что обезопасило здание от наводнений. Мощная, вполне классическая гранитная колоннада ограждала почти полностью стеклянное здание, дивным сапфиром сверкавшее в оправе грубого камня.

Купцы страшно заинтересовались таким проектом; даже самому замшелому торгашу с первого же взгляда было понятно, что это строение — нечто невероятное, невиданное и неслыханное. Разумеется, в нём были предусмотрены все коммуникации, — канализация, водопровод, паровое отопление, телеграф, лифты и даже первые образцы электрического освещения. Обойтись всё это великолепие обещало очень недёшево, — сметная стоимость составила 2,3 миллиона рублей, но казна должна была вложить лишь 600 тысяч — остальное оплачивали господа негоцианты. Для меня же важно было то, что строительство Петербургской Биржи обещало двинуть далеко вперёд как технологии строительства, так и индустрию строительных материалов: унифицированные рамы, стеклопакеты, металлический каркас, электроосвещение на дуговых лампах и многое другое. Единственное что не удалось внедрить, так это эскалатор — он пока ещё не был сконструирован.

Биржа должна была заработать через два года. А мне стоило теперь подумать, кто будет совершать здесь гениальные финансовые операции….

Глава 12

Я действительно выбрал время и переговорил с Александром Васильевичем о перспективах противостояния с Китаем. Наведя справки, я выяснил, что Нерчинский договор был подписан под «дулом пистолета» — крупная маньчжурская армия постоянно угрожала нашим немногочисленным войскам, а иезуиты, через которых велись переговоры, постоянно искажали смысл слов наших послов при переводе. В общем, договор был так себе. Не пора ли подредактировать восточную границу?

Александр Васильевич на сей счёт был вполне оптимистичен.

— Александр Павлович, дорогой мой, я походом до Китая нисколько не затрудняюсь. Дело это не только сбыточное, но и весьма не затруднительно в исполнении. Конечно, существенным препятствием тут является степь, имеющая, как говорят, до восьмисот верст ширины; но она вся заселена кочующими монголами, не слишком преданными китайско-маньчжурскому племени, везде там имеются речки и рощи, то есть повсюду найдётся и топливо, и вода. Для продовольствия десятки степных кораблей, верблюдов, могут заменить тысячи подъемных лошадей; а их целые сотни можно разом купить на границе. Главное же, что пред тридцатью тысячами русского войска не устоит и полмиллиона китайцев. Но не слишком ли у нас и без того много владений?