Благословенный. Книга 5

Понимая опасность своего положения, «старый петух со Скалы» О’Хара действовал решительно: ночью, при свете факелов, несколько батальонов Шропширского и Хайлендерского полков блокировали узкие длинные улицы города и прошлись по домам, давая жителям лишь четверть часа на сборы. Не успевших в срок безжалостно выкидывали наружу, прикладами выламывая двери, так что к началу дня всё неанглийское население Гибралтара оказалось на «ничейной полосе» между позициями осаждающих и осаждённых, уныло бредущими под весенним дождём навстречу испанской родине.

Операция увенчалась полным успехом. Гибралтар был спасён, к тому же губернатор сбросил с баланса две с половиной тысячи бесполезных едоков, увеличив снабжение гарнизона. Ещё одним весомым бонусом для солдат стало изгнание гибралтарских евреев, которым и солдаты, и матросы успели изрядно задолжать — как и во многих иных городах мира, в Гибралтаре иудеи исполняли роль ростовщиков. К тому же гарнизону досталось немало добротных вещей, которые жители, спешно покидавшие свои дома, не смогли или не успели забрать с собою. Поэтому вечером среди англичан царило веселье: три батальона переселялись из тёмных и сырых галерей в добротные каменные дома обывателей, раскрывали двери подвалов, полных вина, пускали на дрова чьи-то комоды и стулья, заодно подсчитывая, сколько денег они теперь сэкономят, избавившись от жадных кредиторов. Конечно, имели место некоторые отступления от воинской дисциплины, особенно там, где в подвалах кроме вина обнаруживали и агуардьенте**, но «старый петух со Скалы», понимая нужды измученных осадой мужчин, смотрел на это сквозь пальцы. Пожалуй, лишь в одном гарнизон однозначно проиграл — вместе с испанцами пропала и большая часть проституток, которых и так сильно не хватало.

— Могли бы сделать для девочек исключение — бурчали любители развлечений такого рода, — уж совершенно понятно, что сеньориты ни по что не пошли бы на Северное укрепление резать наших артиллеристов навахами!

Но сделать уже ничего было нельзя. Не скажешь же испанцам «верните наших шлюх обратно»!

— Извините, ребята, но, как говорят лягушатники, à la guerre comme à la guerre! — отвечал О’Хара, если кто-то из солдат осмеливался спросить его на этот предмет. — Ваша безопасность для меня важнее всего. Потом мне же спасибо скажете, хотя бы за то, что ваши шиллинги остались целее, а носы не ввалились внутрь!

Конечно, было странно выслушивать нравоучения от такого распутного старого сатира, как сэр Чарльз; но затем пронеслась весть, что в числе изгнанных из города были и четыре испаноязычные любовницы О’Хары, которым «старый петух» не сделал никаких поблажек, и ропот умолк. Злые языки, конечно, шептались, что губернатор просто воспользовался случаем избавиться от надоевших ему и дорого стоивших пассий; ведь в городе осталось еще три женщины, — две испанки и еврейка — пользующиеся его благосклонностью. Но кто будет слушать такую гнусную клевету?

* * *

— Ещё раз утверждаю, Дон Кутуззо, ваш двор не исполнил принятых на себя обязательств!

Годой, «Князь Мира», был недоволен. Его лицо перезрелого вечно пьяного херувима побагровело и буквально тряслось от гнева. А всё потому, что Гибралтар всё ещё оставался у англичан, и несмотря на все усилия и затраты, гарнизон его совершенно не показывал признаков слабости.

— Со всем почтением к Вашему Высочеству, — льстиво улыбнулся Михаил Илларионович, — хочу напомнить, что при обсуждение планов осады я особенно указывал на необходимость активных действий испанского флота. Блиндированные батареи — без сомнений, смертоносное оружие; но их одних было недостаточно для достижения общего успеха. Блокада должна подкрепляться активными действиями канонерок и Армады, перехватывающей английские транспорты уже вдали от Гибралтара! Никто не может гарантировать, что в иные дни его бухту не накроет туман, и под его покровом англичане не проникнут в гавань. В отсутствие видимости наши батареи не могут вести прицельную стрельбу!

— Это понятно — нетерпеливо ответил Годой, — Ну как же получилось так, что две батареи попросту затонули?

— Увы, Ваше Высочество! Они оказались недостаточно надёжно поставлены на якорь. Зимние шторма сорвали их и разбили о прибрежные камни.

— И что вы полагаете с этим делать?

Михаил Илларионович туманно закатил долу единственный глаз.

— Я снёсся со своим правительством и получил на этот счет некоторые указания! Мы могли бы поставить вам ещё шесть плавучих батарей усиленного типа, тридцать шесть канонерских лодок и двести тысяч бомб, показавших себя самым разрушительным оружием. однако это потребует некоторых дополнительных жертв со стороны вашего двора…

— Что именно? — быстро спросил Годой, любуясь цветом прекрасной мадеры в хрустальном бокале, поднесённом им к пламени свечи.